.ДѢТСТВО
иО Т Р О Ч Е С Т В О .
Съ 26 рисунками Ж. Ру и Беннетта:.
А , .Д о зво л ен о це а, і8 н оября 1895 года.
и с т о р ш «
д
а
с
т
И С Т О Р ІЯ М ОЕГО ДѢТСТВА.
іУчитель Карлъ Иванычъ.
12-го августа 1 8 ... ровно въ третій день послѣ дня моего рожденія, въ который мнѣ минуло десять лѣтъ и въ который я получилъ такіе чудесные подарки, въ 7 часовъ у тр а , К арлъ И ванычъ разбудилъ меня, ударивъ надъ самой моей головой хлопушкой — изъ сахарной бумаги н а п ал кѣ —по мухѣ. Онъ сдѣлалъ это такъ н е ловко, что задѣлъ образокъ моего ан гела, висѣвшій н а дубовой спинкѣ кровати, и что уб и тая м уха у п а л а мнѣ прямо н а голову. Я вы сунулъ носъ изъ - подъ одѣйла, остановилъ рукою образокъ, который продолжалъ к а чаться, скинулъ убитую муху н а полъ и хотя засп ан ными, но сердитыми глазам и окинулъ К ар л а И ваны ча. Онъ же, въ пестромъ ваточномъ халатѣ , подпоясан- номъ поясомъ изъ той же м атеріи, в ъ красной вязаной ермолкѣ съ кисточкой и въ мягкихъ козловыхъ сапо- га х ъ продолжалъ ходить около стѣ нъ, прицѣливаться и хлопать. „П оложимъ,—думалъ я , —я маленькій, но зачѣмъ онъ тревожитъ меня? Отчего онъ не бьетъ м ухъ около В о лодиной постели? вонъ ихъ сколько! Н ѣ тъ , Володя ста р ш е меня; а я меньше всѣхъ: оттого онъ меня и мучитъ. Только о томъ и думаетъ всю жизнь—п рош еаталъ я — какъ бы мнѣ дѣлать непріятности. Онъ очень хорошо ви- дитъ, что разбудилъ и испугалъ меня, но вы казы ваетъ, какъ будто не зам ѣ ч аетъ ... противный человѣкъ! II х а- л атъ , и ш ап очка, и ки сточ ка,—какіе противные! Въ то время, какъ я такимъ образомъ мысленно вы- раж алъ свою досаду н а К ар л а И ваны ча, онъ подошелъ къ своей кровати, взглянулъ н а часы , которые висѣли надъ нею въ шитомъ бисерномъ баш мачкѣ, повѣсилъ хлопуш ку н а гвоздикъ и, какъ замѣтно было, въ самомъ пріятномъ расположеніи духа, повернулся къ намъ. — АиГ, Кіпсіег, аиГ!... в’і8І 2 еіі. Б іе МиМег І8І есЬоп іго 8аа1,—крикнулъ онъ добрымъ нѣмецкимъ голосомъ, потомъ подошелъ ко мнѣ, сѣлъ у ногъ и досталъ изъ кар м ан а таб акерку. Я притворился, будто сплю. К арлъ И ванычъ сначала поню халъ, у тер ъ носъ, щ елкнулъ п ал ь цами и тогда только принялся за меня. О нъ, посмѣива- ясь, началъ щ екотать мои п ятки.—N11, пип, Р аи іеп гег,— говорилъ онъ. К акъ я ни боялся щ екотки, я не вскочилъ съ п осте ли и не отвѣчалъ ему, а только глубже запряталъ голо ву подъ подушки, изо всѣхъ силъ брыкалъ ногами и употреблялъ всѣ старан ія удерж аться отъ смѣха. — К акой онъ добрый и какъ н асъ любитъ, а я могъ та к ъ дурно о немъ думать!
Мнѣ было досадно и н а самого себя и н а К арл а И в а ны ча, хотѣлось смѣяться и хотѣлось плакать:, нервы бы ли разстроены . — АсЬ, Іазвеп 8іе, К арлъ И ваны чъ!—закричалъ я со слезами н а гл азах ъ , вы совы вая голову изъ-подъ по- душ екъ. К арл ъ И ванычъ удивился, оставилъ въ покоѣ мои по дошвы и съ безпокойствомъ сталъ спраш ивать меня: о чемъ я? не видѣлъ ли я чего дурного во снѣ?... Его доброе, нѣмедкое лицо, у частіе, съ которымъ онъ с т а рался у гадать причину моихъ слезъ, заставляли ихъ течь ещ е обильнѣе: мнѣ было совѣстно и я не понималъ, какъ за минуту передъ тѣмъ я могъ не любить К ар л а И в а ны ча и находить противными его х ал атъ , ш апочку и кисточку, теперь, напрбтивъ, все это казалось чрезвы чайно милымъ, и даже кисточка казал ась явнымъ дока- зательствомъ его доброты. Я сказал ъ ем у, что плачу оттого, что видѣлъ дурной сонъ — будто т а і п а п ум ерла и ее несутъ хоронить. Все это я выдумалъ, потому-что рѣшительно не пбмнилъ, что мнѣ снилось въ эту ночь- но когда К арлъ И ваны чъ, тронутый моимъ разсказом ъ, сталъ у тѣ ш ать и успокоивать меня, мнѣ казалось, что я точно видѣлъ этотъ страш ный сонъ н слезы полились уже отъ другой причины. Когда К ар л ъ И ванычъ оставилъ меня и я, приподняв шись н а постели, сталъ натяги вать ч у л й і н а свои ма- ленькія ноги, слезы немного унялись, но мрачныя мы сли о выдуманномъ снѣ не оставляли меня. Вош елъ дядька Николай — маленькій, чистенькій человѣкъ, в с е гда серьезный, аккуратны й, почтительный и большой прі- ятель К а р л а И ваныча. Онъ несъ наш и платья и обувь: Володѣ сапоги, а мнѣ покуда еще несносные баш маки съ бантиками. При немъ мнѣ было бы совѣстно п л а ка ть ; при томъ утреннее солнышко весело свѣтйло въ окна, а Володя, передразнивая Марью И вановну (гувер нантку сестры), та к ъ весело и звучно смѣялся, стоя
надъ умывальникомъ, что даже серьезный Николай, съ полотенцемъ н а плечѣ, съ мыломъ въ одной рукѣ и съ рукомойникомъ въ другой, улы баясь, говорилъ: — Вудетъ вам ъ, Владиміръ Петровичъ, извольте ум ы ваться. Я совсѣмъ развеселился. — 8іш1 8іе ЪаМ ^егіі^;? — послыш ался изъ классной голосъ К ар л а И ваны ча. Голосъ его былъ строгъ и не имѣлъ уже того вы ра- женія доброты, которое тронуло меня до слезъ. Въ к л ас сной К арлъ И ваны чъ былъ совсѣмъ другой человѣкъ: онъ былъ наставникъ. Я живо одѣлся, умылся и ещ е съ щ еткой въ рукѣ , приглаживая мокрые волосы, явился н а его зовъ. К арлъ И ваны чъ, съ очками н а носу и книгой въ ру- кѣ , сидѣлъ н а своемъ обычномъ мѣстѣ, между дверью и окошкомъ. Налѣво отъ двери были двѣ полочки: одна— н аш а, дѣтская, другая — К а р л а И ваны ча, собственная. Н а наш ей были всѣхъ сортовъ книги — учебныя и не учебны я: однѣ стояли, другія лежали. Только два боль- шихъ том а Н ізіоіге сіез ѵоуа§е8, въ красны хъ перепле- т а х ъ , чинно упирались въ стѣ н у, а потомъ и пошли— длинныя, толсты я, болыпія и маленькія книги,—корочки безъ книгъ и книги безъ корочекъ; все туда же, бывало, нажмешь и всунеш ь, когда прикаж утъ, передъ рекреа- ціей, привести въ порядокъ библіотеку, какъ громко на^ зы валъ К арлъ И ваны чъ эту полочку. Коллекція книгъ н а собственной, если не была так ъ велика, какъ н а н а ш ей, то была еще разн ообразн ѣ е. Я помню изъ нихъ три: нѣмецкую брошюру объ унавож иваніи огородовъ подъ к а п у с т у —безъ переплета, одинъ томъ исторіи се- милѣтней во й н ы —въ пергаментѣ, прожженномъ съ одного у г л а , и полный курсъ гидростатики. К арлъ И ванычъ большую часть своего времени проводилъ за чтеніемъ, даже испортилъ имъ свое зрѣніе*, но кромѣ этихъ книгъ и „Сѣверной Пчелыи онъ ничего не читалъ.
Въ числѣ предметовъ, лежавш ихъ н а полочкѣ К ар л а И ваны ча, былъ одинъ, который больш е всего мнѣ его напомннаетъ. Э то —кружокъ изъ картон а, вставленны й въ деревянную нож ку, въ которой кружокъ этотъ под вигался посредствомъ ш пеньковъ. Н а кружкѣ была н а клеена картина, представляю щ ая кари катур ы какой-то барыни и парикм ахера. К арл ъ И ваны чъ очень хорош о клеилъ и круж окъ этотъ самъ изобрѣлъ и сдѣлалъ для того, чтобы защ ищ ать свои слабые гл а за отъ яркаго свѣта. К акъ теперь вижу я передъ собой длинную Фигуру въ ваточном ъ халатѣ и въ красной ш апочкѣ, изъ-подъ которой виднѣются рѣдкіе сѣдые волосы. Онъ сидитъ подлѣ столика, н а которомъ стоитъ круж окъ съ парик- м ахером ъ, бросавшимъ тѣнь н а его лицо-, въ одной ру- кѣ онъ держитъ книгу, другая покоится н а ручкѣ кре- селъ; подлѣ него часы съ нарисованны м ъ егерем ъ на щ іФ ерблатѣ, клѣтчаты й платокъ, черная круглая т а б а керка; зеленый Футляръ для очковъ, щипцы на лоточкѣ. Все это та к ъ чинно, ак к у р атн о леяштъ н а своемъ мѣстѣ, что по одному этому порядку можно заключить, что у К ар л а И ваны ча совѣсть чиста и душ а покойна. Б ы вало, какъ досыта набѣгаеш ься внизу по зал ѣ , н а цы почкахъ прокрадеш ься н авер хъ , въ классную , смо триш ь—К арлъ И ваны чъ сидитъ себѣ одинъ н а своемъ кресдѣ и съ спокойно-величавым ь вы раж еніемъ читаетъ какую -нибудь изъ своихъ любимыхъ книгъ. Иногда я заставал ъ его и въ такія минуты , когда онъ не читалъ: очки спускались ниже н а болыномъ орлиномъ н осу, г о лубы е, полузакры ты е гл аза смотрѣли съ какимъ-то осо- беннымъ вы раж еніемъ, а губы грустно улыбались. Въ комнатѣ тихо-, только слышно его равномѣрное дыханіе и бой часовъ съ егеремъ. Б ы вало, онъ меня не зам ѣ чаетъ , а я стою у двери и думаю: бѣдный, бѣдный старикъ! Н асъ много, мы играем ъ, намъ весело, а о н ъ —одинъ-одинешенекъ и
ни-кто-то его не приласкаетъ. П равду онъ говорить, что онъ сирота. II исторія его жизни какая уж асная! я помню, какъ онъ разсказы валъ ее Николаю — уж асно быть въ его положеніи! II такъ жалко стан етъ , что бывало подойдешь къ нему, возьмешь за руку и ска жешь: „ІлеЪег К арлъ И ванычъ!" Онъ любилъ, когда я ему говорилъ такъ-, всегда приласкаетъ и видно, что растроганъ. Н а другой стѣнѣ висѣли ландкарты, всѣ почти изор- ванны я, но искусно подклеенныя рукой К ар л а И ваны ча. Н а третьей стѣнѣ, въ серединѣ которой была дверь внизъ, съ одной стороны висѣли двѣ линейки: одна— • и зрѣ занная, н аш а, другая — новенькая, собственная, употребляем ая имъ болѣе для поощ ренія, чѣмъ для ли- неванія: съ другой—черная доска, н а которой кружками отмѣчались наш и болыпіе проступки и крестиками — маленькіе. Н алѣво отъ доски былъ уголъ, въ который насъ ставили н а колѣни. К акъ мнѣ памятенъ этотъ уголъ! Помню заслонку въ печи, отдушникъ въ этой заслонкѣ и ш ум ъ, кото рый онъ производилъ, когда его поворачивали. Б ы вало, стоишь въ у гл у , такъ что колѣни и спина заболятъ, и думаешь: забы лъ про меня К арлъ И ванычъ: ему, должно быть, покойно сидѣть н а мягкомъ креслѣ и читать свою гидростатику, — а каково мнѣ? и начнеш ь, чтобы н ап о минать о себѣ, потихоньку отворять и затворять з а слонку или ковырять ш ту к ат у р к у со стѣны; но если вдругъ упадетъ съ шумомъ слишкомъ большой кусокъ н а землю, — п раво, одинъ страхъ хуж е всякаго нака- занія. Оглянешься н а К арла И ваны ча, — а онъ сидитъ себѣ съ книгой въ рукѣ и какъ - будто ничего не за- м ѣчаетъ. Въ серединѣ комнаты стоялъ столъ, покрытый обо рванной черной клеенкой, изъ-подъ которой во многихъ мѣстахъ виднѣлись края, изрѣзанны е перочинными но жами. Кругом ъ стола было нѣсколько некраш енны хъ,
ДТ.ТСТВО И О ТР О Ч Е С Т В О . іЗ но отъ долгаго употребленія залакированны хъ таб у ре- товъ. Послѣдняя стѣна была зан я та тремя окошками. Вотъ какой былъ видъ изъ нихъ: прямо подъ окнами дорога, н а которой каждая вы боина, каждый кам еш екъ, каждая колея давно знакомы и милы мнѣ-, за дорогой— стриженая липовая аллея, и зъ -за которой кое-гдѣ вид- нѣется плетеный частоколъ; черезъ *іллею виденъ л у гъ, съ одной стороны котораго гумно, а напротивъ лѣсъ- далеко въ лѣсу видна избуш ка сторожа. И зъ окна, н а право, видна часть террасы , н а которой сиживали обы к новенно большіе до обѣда. Б ы вало покуда поправляетъ К арлъ И ванычъ листъ съ диктовкой, выглянешь въ ту сторону, видишь черную головку м атуш ки , чью-нибудь спину и смутно слышишь оттуда говоръ и смѣхъ- такъ сдѣлается досадно, что нельзя там ъ быть, и думаешь: когда же я буду большой, п ерестан у учиться и всегда буду сидѣть не за діалогами, а съ тѣми, кого я люблю? Досада перейдетъ въ грусть и, В огъ зн аетъ отчего и о чемъ, такъ задумаеш ься, что и не слышишь, какъ К арлъ И ванычъ сердится з а ошибки. К арлъ И ванычъ снялъ х а л ат ъ , надѣлъ синій Фракъ съ возвыш еніями и сборками н а п л ечахъ, оправилъ пе- редъ зеркаломъ свой галстукъ и повелъ н асъ внизъ — здороваться съ матуш кой.
М атап.
Т акъ много возникаетъ воспоминаній прошедшаго, когда стараеш ься воскресить въ воображеніи черты лю~ бимаго сущ ества, что сквозь эти восаом инанія, какъ сквозь слезы , смутно видишь ихъ. Это слезы вообра- женія. Когда я стараю сь вспомнить м атуш ку такою , какою она была въ это время, мнѣ представляются только ея каріе гл аза, вы раж аю щ іе всегда одинаковую доброту и любовь, родинка н а ш еѣ, немного ниже того м ѣста, гдѣ вьются маленькіе волосики, шитый бѣлый воротничокъ, нѣжная сухая р у ка, которая такъ часто меня л аск ал а и которую я такъ часто цѣловалъ* но общее выраженіе ускользаетъ отъ меня. Н алѣво отъ дивана стоялъ стары й англійскій рояль* передъ роялемъ сидѣла черномазенькая моя сестрица Любочка и розовенькими. только-что вымытыми холод ной водой пальчиками съ замѣтнымъ напряженіемъ разы гры вал а этюды С іе т е п іі. Е й было одиннадцать лѣтъ*, она ходила въ коротенькомъ холстинковомъ плать- ицѣ, въ бѣленькихъ, обшитыхъ кружевомъДТ.ТСТІЮ II О ТР О Ч Е С Т В О . чикахъ и октавы могла брать только „ а г р е ^ і о 11. Подлѣ нея, въ полуоборота, сидѣла М арья И вановна, въ чепцѣ съ розовыми лентами, въ голубой кацавейкѣ и съ крас- нымъ сердитымъ лидомъ, которое приняло ещ е болѣе строгое вы раж еніе, какъ только вош елъ К арлъ И ва нычъ. О на грозно смотрѣла н а него и, не отвѣчая н а его поклонъ, продолж ала, топ ая ногой, считать: ип, сіеих, ІгоІ8* ип, сіеих, ігоів, еще громче и повелитель- нѣе чѣмъ прежде. К ар л ъ Иванычъ, не об ращ ая н а это ровно никакого вниманія, по своему обыкновенію, съ нѣмецкимъ при- вѣтствіемъ подошелъ прямо къ ручкѣ матуш ки. О на опомнилась, тряхнула головкой, какъ-будто ягелая этимъ движеніемъ отогнать грустны я мысли, подала р у к у К арл у Иванычу и поцѣловала его въ морщинистый високъ, въ то врем я, какъ онъ цѣловалъ ея руку. — Ісіі (Іапке, ІіеЬёг К арлъ И ван ы ч ъ,—и, продолжая го ворить по-нѣмецки, она спросила: — Х орош о ли спали дѣти? К арлъ И ванычъ былъ глухъ н а одно ухо, а теперь, отъ ш ум а за роялемъ, вовсе ничего не слыхалъ. Онъ нагнулся ближе къ д ивану, оперся одной рукой о столъ, стоя н а одной ногѣ, и съ улыбкой, которая тогда мнѣ казалась верхомъ утонченности, приподнялъ ш апочку надъ головой и сказалъ: — Вы меня извините, Н аталья Николаевна? К арлъ И ванычъ, чтобы не простудить своей голой головы, никогда не снималъ красной ш апочки, но всякій р а з ъ , входя въ гостиную, спраш ивалъ н а это позволенія. — Надѣньте, К арлъ И ван ы ч ъ... Я васъ спраш иваю , хорошо ли спали дѣти? —с к азал а т а т а п , подвинувшись къ нему и довольно громко. Но онъ опять ничего не слы халъ, прикрылъ лысину красной шапочкой и еще милѣе улыбался. — Постойте на м инутку, Мими, — сказала т а т а п М арьѣ Ивановнѣ съ улыбкой:—ничего не слышно.
і8 л. н. т о л с т о й. Когда м атуш ка у л ы б ал ась—к ак ъ ни хорошо было ея лицо, оно' дѣлалось несравненно л^чш е и кругомъ все какъ-будто веселѣло. Если бы въ тяжелыя минуты жизни я хоть мелькбмъ могъ видѣть эту улы бку, я бы не зналъ, что такое горе. Мнѣ каж ется, что въ одной улыбкѣ состоитъ то, что назы ваю тъ красотою лица: если улы бка прибавляетъ прелести лицу, то лицо пре красно; если она не измѣняетъ его, то оно обыкновен но; если она портитъ его, то оно дурно. Поздоровавшись со мною, ш а т а н взяла обѣими р у ками мою голову и откинула ее назадъ, потомъ посмо- тр ѣ л а пристально н а меня и сказала: — Ты плакалъ сегодня? Я не отвѣчалъ. О на поцѣловала меня въ глазгі и по- нѣмецки спросила: — О чемъ ты плакалъ? Когда она разговари вала съ нами дружески, она всегда говорила н а этомъ язы кѣ, который знала въ со- верш енствѣ. — Это я во снѣ плакалъ, ш а т а п , —сказал ъ я, при поминая со всѣми подробностями вкдум анны й сонъ и невольно содрогаясь при этой мысли. К арлъ И ванычъ подтвердить мои слова', но умолчалъ о снѣ. Поговоривъ еще о п о го д ѣ —р азговор ъ , въ кото- ромъ приняла участіе и Мими — ш аш ап положила на подносъ шесть кусочковъ сах ар у для нѣкоторыхъ по- четныхъ слугъ, встала и подошла къ пяльцамъ, кото рые стояли у окна. — Н у , ступайте теперь къ п ап а, дѣти, да скажите ем у, чтобы онъ непремѣнно ко мнѣ заш елъ прежде, чѣмъ пойдетъ на гумно. М узы ка, считанье и грозные взгляды опять начались, а мы пошли къ п ап а. Пройдя ком нату, удержавшую еще о тъ временъ дѣдушки названіе офиціантской, мы вошли въ кабинетъ. *Х|Х*
Папа.
Онъ стоялъ подлѣ письменнаго стола и, у к азы в ая на какіе-то конверты, бумаги и кучки денегъ, горячился и съ жаромъ толковалъ что-то приказчику Я кову М ихай лову, которы й, стоя н а сво’ёмъ обычномъ мѣстѣ—между дверью и барометромъ, заложивъ руки за спину, очень быстро и въ разн ы х ъ направленіяхъ шевелилъ пальцами. Чѣмъ больше горячился п ап а, тѣмъ быстрѣе двига лись пальцы , и наоборотъ, когда п а п а замолкалъ, и пальцы останавливались- но когда Я ковъ самъ начиналъ говорить, пальцы приходили въ сильнѣйшее безпокой- ство и отчаянно прыгали въ разн ы я стороны. По ихъ движеніямъ, мнѣ каж ется, можно было бы угады вать тайны я мысли Якова:, лицо же его всегда было спокой но—вы раж ало сознаніе своего достоинства и вмѣстѣ съ тѣмъ подвластности, то-есть: я п равъ , а впрочемъ воля ваш а! Увидѣвъ н асъ , п ап а только сказалъ: — Погодите, сей часъ. И показал ъ движеніемъ головы дверь, чтобы кто-ни- будь изъ насъ затворилъ ее. — А хъ,, Бож е мой милостивый! Что съ тобой нынче, Я ковъ?—продолжалъ онъ къ приказчику, подергивая пле- чомъ (у него бы ла эта привы чка).—Э тотъ конвертъ со вложеніемъ 800 руб л ей ...Я ковъ подвинулъ счеты , кинулъ 800 и уетремилъ взоры в а неопредѣленную точку, ожидая, что будетъ дальше. — ...Д ля расходовъ по экономіи въ моемъ отсутствіи. Понимаешь? З а мельницу ты долженъ получить 1,000 р уб л ей ... та к ъ или нѣтъ? Зал о го въ изъ казны ты дол- женъ получить обратно 8,000; за сѣно, котораго, по тво ему же р азсч ету , можно продать 7,000 пудовъ — кладу по 45 копеекъ—ты получиш ь 3,000; слѣдовательно, всѣхъ денегъ у тебя будетъ сколько? 12,000... та к ъ или нѣтъ? — Т акъ точ н о-съ ,—сказалъ Яковъ. Н о, по быстротѣ двюкеній пальцами, я замѣтилъ, что онъ хотѣлъ возразить; п а п а перебилъ его. — Н у , пзъ этихъ-то денегъ ты и пошлешь 10,000 въ Совѣтъ з а П етровское.—Т еперь деньги, которыя н ахо дятся въ конторѣ, — продолжадъ п ап а (Яковъ смѣш алъ прежнія 12,000 и кинулъ 21,000):—ты принесеш ь мнѣ и ны- нѣшнимъ же числомъ покажеш ь в ъ расходѣ. (Я ковъ смѣ- ш алъ счеты и перевернулъ и х ъ, показы вая, должпо- быть, этимъ, что и деньги 21,000 гіропадутъ такж е.) Этотъ же конвертъ съ деньгами ты передаш ь отъ меня по адресу. Я близко стоялъ отъ стола и взглянулъ на надпись. Бы ло написано: „К арлу Ивановичу М ауеру". Должно быть, знмѣтивъ, что я прочелъ то, чего мнѣ знать не нужно, п ап а положилъ мнѣ руки на плечо и легкимъ движеніемъ п оказалъ направленіе прочь отъ стола. Я не понялъ, ласк а ли это или зам ѣ чан іе, на всякій же случай поцѣловалъ больш ею , жилистую руку, которая леж ала н а моемъ плечѣ. — С луш аю -съ,— сказал ъ Я к о в ъ ,— А какое приказаніе будетъ насчетъ хабаровскихъ денегъ? Х аб ар овка была деревня ш а т а п . — О ставить въ конторѣ и отнюдь никуда не у п о тр е б лять безъ моего приказанія. Я ковъ помолчалъ нѣсколько секундъ; потомъ вдругъ
пяльцы его завертѣлись съ усиленной быстротой, и онъ, перемѣнивъ вы раж еніе послуш наго тупоум ія, съ кото- рымъ слуш алъ господскія при казан ія, н а свойственное ему вы раженіе плутоватой смѣтливости, подвинулъ къ себѣ счеты и началъ говорить. — Позвольте вам ъ доложить, П етръ хілександровичъ, что какъ вам ъ будетъ угодно, а въ Совѣтъ къ сроку заплатить нельзя. Вы изводите говорить, — продолжалъ онъ съ разстановкой, — что должны получиться деньги съ залоговъ, съ мельницы и съ сѣна. (В ы считы вая эти статьи, онъ кинулъ ихъ н а к о сти .)—Т акъ я боюсь, какъ бы нам ъ не ошибиться въ р а зс ч е т а х ъ ,— прибавилъ онъ, помолчавъ немного и глубокомысленно взглянувъ на папа. — Отчего? — А вотъ изволите видѣть: насчетъ мельницы, такъ мельникъ уже два р а за приХодшгь ко мнѣ отсрочки про сить и Х ристомъ Богомъ божился, что денегъ у него н ѣ тъ ... да онъ и теперь здѣсь: такъ не угодно ли вам ъ будетъ самимъ съ нимъ поговорить? — Что же онъ говорить? — спросилъ п а п а , дѣлая г о ловою знакъ, что не хочетъ говорить съ мельникомъ. — Да извѣстно что?—говори ть, что помолу совсѣмь не было, что какія деньжонки были, такъ всѣ въ плотину посадилъ. Что ж ъ, коли нам ъ его снять, судыръ, такъ опять таки найдемъ ли ту тъ разсчетъ? — Н асчетъ за л о говъ изволили говорить, — т акъ я уж е, каж ется, вам ъ докладывалъ, что наш и денежки там ъ сѣли и скоро ихъ получить не придется. Я намедни посы лалъ въ городъ къ И ванъ А ѳанасьичу возъ муки и записку объ этомъ дѣлѣ: такъ они опять-таки отвѣчаю тъ, что и радъ бы стараться для П етра Александровича, но дѣло не въ мо- ихъ р у к а х ъ , а что какъ по всему видно, такъ врядъ ли и черезъ- два мѣсяца получится в а ш а квитанція. — Н а счетъ сѣна изволили говорить. — положимъ, что и п ро дастся на 3,000...
22 Л. Н. Т О Л С Т О Й. О нъ кинулъ н а счеты 3,000 и съ минуту вюлчалъ, п о см атривая то н а счеты, то въ гл а за п ап а, съ такимъ выраженіемъ: — Вы сами видите, какъ это мало! Д а и н а сѣнѣ опять-таки проторгуем ъ, коли его теперь продавать, вы сами изволите зн а ть... Видно было, что у него еще большой зап асъ доводовъ; должно быть по этому п а п а перебилъ его. — Я распоряж еній своихъ не перемѣню , — сказалъ о н ъ ,—но если въ полученіи этихъ денегъ дѣйствительно будетъ задерж ка, то, нечего дѣлать, возьмешь изъ ха- баровскихъ, сколько нужно будетъ. — Слуш аю-съ. По вы раженію лица и пальцевъ Я кова замѣтно было, что послѣднее приказаніе доставило ему большое удо- вольствіе. Я ковъ былъ крѣпостной, весьм а усердный и предан ны й человѣкъ; онъ, какъ и всѣ хорош іе приказчики, былъ до крайности скупъ за своего господина и имѣлъ о вы годахъ господскихъ самыя странныя понятія. Онъ вѣчно заботился о приращ еніи собственности своего го сподина насчетъ собственности госпожи, стараясь дока зы вать, что необходимо употреблять всѣ доходы съ ея ямѣнія н а Петровское (село, въ которомъ мы жили). Въ настоящ ую минуту онъ то р ж ес т в о в а л ^ потому что со верш енно успѣлъ въ этомъ. П оздоровавш ись, п ап а сказалъ , что будетъ намъ въ деревнѣ баклуши бить, что мы перестали быть малень кими и что пора намъ серьезно учиться. — Вы уж е знаете, я думаю , что я нынче въ ночь ѣду въ М оскву и беру васъ съ собою, — сказалъ о н ъ .—Вы будете жить у бабуш ки, а т а т а п съ дѣвочками остается здѣсь. И вы это знайте, что одно для нея будетъ утѣ- ш еніе—слы ш ать, что вы учитесь хорошо и что вами до вольны. Х отя по приготовленіямъ, которы я за нѣсколько дней
замѣтны были, мы уже ожидали чего-то необыкновенна- го, однако новость э та поразила н асъ ужасно. Володя покраснѣлъ и дрожащимъ гблосомъ передалъ порученіе матуш ки. — Т акъ вотъ что предвѣщ алъ мнѣ мой сонъ!—поду- малъ я .—Дай Б о гъ только, чтобы не было чего-нибудь ещ е хуже. Мнѣ очень, очень жалко стало м атуш ку и вмѣстѣ съ тѣмъ мысль, что мы точно стали болыпіѣ, радовала меня. — Если мы нынче ѣдемъ, то вѣрно классовъ не б у детъ: это славно!—думалъ я ,—Однако жалко К ард а И ва ныча. Его вѣрно отп устятъ, потому что иначе не при готовили бы для него конверта. У жъ лучш е бы вѣкъ учиться да не у ѣ зж ать, не разставаться съ матуш кой и не обижать бѣднаго К ар л а И ваны ча. Онъ и такъ очень несчастливъ! Мысли эти мелькали въ моей головѣ-, я не трогался съ м ѣста и пристально смотрѣлъ н а черные бантики своихъ баш маковъ. С казавъ съ К арлом ъ Иваньічемъ еще нѣсколько словъ о пониженіи баром етра и при казавъ Я кову не кормить собакъ, съ тѣмъ чтобы н а ирощ аніи вы ѣхать послѣ обѣ- да послуш ать молодыхъ гончихъ, п а п а , противъ моего ожиданія, послалъ насъ учиться, утѣш ивъ однако обѣ- щ аніем ъ взять н а охоту. По дорогѣ наверхъ я забѣж алъ н а тер расу . У дверей, н а солныш кѣ, зажмуривш ись, леж ала любимая борзая собака о тц а —Милка. — М илочка,—говорилъ я , —л аская ее и цѣлуя въ мор д у е м ы нынче ѣдемъ; прощай! Никогда больше не у ви димся. Я расчувствовался и заплакалъ.
Классы.
К ар л ъ Иванычъ былъ очень не въ духѣ. Это было замѣтно по его сдвинутымъ бровямъ и по том у, какъ онъ ш вы рнулъ свой сю ртукъ въ комодъ и какъ сердито подпоясался, и какъ сильно черкнулъ ногтемъ по книгѣ діалоговъ, чтобы означить то мѣсто, до котораго мы должны были вытвердить. Володя учился порядочно- я же такъ былъ разстроенъ, что рѣшительно ничего не могъ дѣлать. Долго безсмысленно смотрѣлъ я въ книгу діалоговъ, но отъ слезъ, набравш ихся мнѣ въ гл аза при мысли о предстоящей р азл у кѣ , не могъ читать; когда же пришло время говорить ихъ К арлу И ваны чу, который, зажмуривш ись, слуш алъ меня (это былъ дурной приз- накъ) именно на томъ мѣстѣ, гдѣ одинъ говоритъ: \Уо к о т т е п 8іе Ьег? а другой отвѣчаетъ: ІсЪ к о т т е ѵ о т К ай е-Н аи зе, я не могъ болѣе удерживать слезъ и отъ рыданій не могъ произнести: НаЪеп 8іе сііе 2еііип§’ пісЬі ^еіезеп? Когда дошло дѣло до чистописанія, я отъ слезъ, падавш ихъ на бумагу, надѣлалъ такихъ кляксъ, какъ будто писалъ водой на оберточной бумагѣ. К арлъ Иванычъ разсердился, поставялъ меня н а ко лени, твердилъ, что это упрямство, кукольная комедія (это было любимое его слово), угрож алъ линейкой и тре- бовалъ, чтобы я просилъ прощенья, тогда какъ я отъ слезъ не могъ слова вымолвить: наконепъ, должно бытьIV.
чувствуя свою несправедливость, онъ уш елъ въ ком нату Николая и хлопнулъ дверью. И зъ классной слыш енъ былъ разговоръ въ комнатѣ дядьки. — Ты слы ш алъ, Николай, что дѣти ѣдутъ въ Мо скву?—с казал ъ К ар л ъ И ваны чъ, входя въ комнату. — К акж е-съ, слы ш алъ. — Должно быть, Николай хо- тѣлъ встать, потому что К ар л ъ И ваны чъ сказалъ: „Сиди, Н иколай!11 и вслѣдъ за этимъ затворилъ дверь. Я в ы - ш елъ изъ у гл а и подошелъ къ двери подслуш ивать. — Сколько ни дѣлай добра людямъ, какъ ни будь при- вязанъ, видно благодарности нельзя ожидать, Николай! — говорилъ К арлъ И ванычъ съ чувствомъ. Н иколай, сидя у окна, за сапожной работой, утверди тельно кивнулъ головой. — Я двѣнадцать л ѣ тъ живу въ этомъ домѣ и могу сказать передъ Богомъ, Николай, — продолжалъ К арлъ И ваны чъ, поднимая г л а за и таб акерку къ п о то л к у ,— что я ихъ любилъ и занимался ими больше, чѣмъ еже ли бы это были мои собственныя дѣти. Ты помнишь, Николай, когда у Володеньки была горячка, помнишь, какъ я девять дней, не смыкая гл азъ , сидѣлъ у его по стели. Да! тогда я былъ добрый, милый К арлъ И в а ны чъ, тогда я былъ нуженъ-, а теп ер ь,—прибавилъ онъ, иронически улы баясь:— теперь дѣти стали большія: имъ надо серьезно учиться. Точно они здѣсь не у ч атся, Н и колай? — К акъ же еще учиться, кажется? — сказалъ Нико лай, положивъ шило и протягивая обѣими рукам и дратвы. — Да, теперь я не нуж енъ сталъ, меня и надо про гнать; а гдѣ обѣщанія? гдѣ благодарность? — Н аталью Н иколаевну я уваж аю и люблю, Н иколай, — сказалъ онъ, прикладывая р у к у къ г р у д и :— да что она?... Е я воля въ этомъ домѣ все равно, что вотъ это1, — при этомъ онъ съ выразительнымъ жестомъ кинулъ н а полъ
обрѣзокъ кожи. — Я знаю , чьи это ш туки и отчего я сталъ не нуженъ: оттого что я не льщ у и не потакаю во всем ъ, какъ иные люди. Я привыкъ всегда и передъ всѣми говорить п р а в д у ,—сказал ъ онъ гордо.—Б о гъ съ ними! О ттого, что меня не будетъ, они не разбога- тѣю тъ, а я, Б огъ мидостивъ, найду себѣ кусокъ хлѣ- б а ... не такъ ли, Николай? Николай поднялъ голову и посмотрѣлъ н а К арл а И ваны ча та к ъ , какъ будто ж елая удостовѣриться, дѣй- ствительно ли моягетъ онъ найти кусокъ хдѣба, — но ничего не сказал ъ . Много и долго говорилъ въ этомъ духѣ К ар л ъ И ва нычъ: говорилъ о томъ, какъ лучш е умѣли цѣнить его заслуги у какого-то ген ер ал а, гдѣ онъ прежде жилъ (мнѣ очень больно было это слыш ать), говорилъ о Сак- соніи, о своихъ родителяхъ, о другѣ своемъ портномъ всЬбпЬеіІ; и т. д. и т. д. Я сочувствовалъ его горю и мнѣ больно было, что отецъ и К арлъ И ваны чъ, которы хъ я почти одинаково любилъ, не поняли другъ д р у га-, я опять отправился въ у голъ, сѣлъ н а пятки и разсуж далъ о том ъ, какъ бы возстановить между ними согласіе. Вернувш ись в ъ классную , К арлъ И ваны чъ велѣлъ мнѣ встать и приготовить тетрадь для писанія подъ диктовку. Когда все было готово, онъ величественно опустился въ свое кресло и голосомъ, который, к а за лось, выходилъ изъ какой-то глубины, началъ дикто вать слѣдующее: Ѵоп аііеп Ьеі-с1еп-8с1іаГ4еп, сііе §гаи- 8аш8Іе І8І... „ІіаЬеп віе §е8сІігіеЬеп?“ — Здѣсь онъ оста новился, медленно поню халъ та б а к у и продолжалъ съ новой силой: сііе §;гаи8ат8Іе ізі, сііе ЦпсІапк-Ъаг-кеіІ;... „Еііі §;го88е8 I I . “ — Въ ожиданіи продолженія, н аписавъ послѣднее слово, я посмотрѣлъ н а него. — Р и п с іп ш ,—сказалъ онъ съ едва замѣтной улыбкой и сдѣлалъ зн акъ, чтобы мы подали ему тетради. Нѣсколько р а зъ , съ различными интонаціями и съ
выраженіемъ величайш аго удовольствія, прочелъ онъ это изреченіе, вы раж авш ее его задуш евную мысль, по- томъ задалъ намъ урокъ изъ исторіи и сѣлъ у окна. Лицо его не было угрюмо какъ прежде; оно вы раж ало довольство человѣка, достойно отомстившаго за н ан е сенную ему обиду. Было безъ четверти ч асъ ; но К ар л ъ И ваны чъ, к а з а лось, и не думалъ о том ъ, чтобы отпустить н асъ: онъ то и дѣло задавалъ новые уроки. С кука и аппетитъ увеличивались въ одинаковой мѣрѣ. Я съ сильнымъ не- терпѣніемъ слѣдилъ за всѣми признаками, доказы вав шими близость обѣда. Вотъ дворовая женщина съ мо чалкой идетъ мыть тарелки, вотъ слышно, какъ ш ум ятъ посудой въ буФетѣ, раздвигаю тъ столъ и ставятъ стулья, вотъ и Мими съ Любочкой и К атенькой (К атен ька—двѣ- наддатилѣтняя дочь Мими) идутъ изъ саду, но не видать Фоки — дворецкаго Фоки, который всегда приходить и объявляетъ, что куш ать готово. Тогда только можно будетъ бросить книги и, не обращ ая вниманія на К ар л а И ваны ча, бѣжать внизъ. Вотъ слышны ш аги по лѣстницѣ-, но это не Фока! Я изучилъ его походку и всегда узнаю скрипъ его сап о- говъ. Дверь отворилась, и въ ней п оказалась Фигура, мнѣ совершенно незнакомая.
Юродивый.
В ъ ком нату вош елъ человѣкъ лѣтъ пятидесяти, съ блѣднымъ, изрытымъ оспою, продолговатымъ лицомъ, длинными сѣдыми волосами и рѣдкой рыж еватой бород кой. Онъ былъ такого большого р о ста, что для того, чтобы пройти въ дверь, ему не только нужно было н а гн уть голову, но и согнуться всѣмъ тѣломъ. Н а немъ было надѣто что-то изорванное, похожее н а каФтанъ и на подрясникъ; въ рукѣ онъ держалъ огромный посохъ. Войдя въ ком нату, онъ изо всѣхъ силъ стукнулъ имъ по полу и, скрививъ брови и чрезмѣрно раскры въ ротъ, зах ох огалъ самымъ страш ны м ъ и неестественнымъ обра- зомъ. Онъ былъ кривъ на одинъ глазъ и бѣлый зрачокъ этого гл а за пры галъ безпрестанно и придавалъ его, и безъ того некрасивому лицу ещ е болѣе отвратительное вы раж еніе. — Ага! попались!—закричалъ онъ, маленькими ш аж ками подбѣгая къ Володѣ, схватилъ его за голову и на- чалъ тщ ательно разсм атри вать его м акуш ку, — потомъ съ совершенно серьезнымъ выраженіемъ отош елъ отъ него, подошелъ къ столу и н ачал ъ дуть подъ клеенку и крестить е е .—О -охъ жалко, о-охъ больно!... сердечные... у л е т я т ъ ,—заговорилъ онъ потомъ дрожащимъ отъ слезъ голосомъ, съ чувствомъ всм атриваясь въ Володю, и сталъ утирать рукавом ъ дѣйствительно падавш ія слезы. Голосъ его былъ грубъ и хриплъ, движенія торопливыи нервны , рѣчь безсмысленна и несвязна (онъ никогда не употреблялъ мѣстоименій), но ударенія были такъ трогательны и желтое уродливое лицо его принимало иногда, такое откровенно-печальное вы раж еніе, что, слу ш ая его, нельзя было удержаться отъ какого-то смѣ- ш аннаго чувства сожалѣнія, стр ах а и грусти. Это былъ юродивый и странникъ Гриш а. Откуда былъ онъ? кто были его родители? что п обу дило его избрать странническую жизнь, какую онъ велъ? никто не зналъ этого. Знаю только то , что онъ съ пят- надцатаго года сталъ извѣстенъ какъ юродивый, кото рый зиму и лѣто ходитъ босикомъ, посѣщ аетъ м она стыри, даритъ образочки тѣм ъ, кого полюбитъ, и гово р и ть загадочны я слова, которы я нѣкоторыми принима ются за предсказанія- что никто никогда не зналъ его въ другомъ видѣ, что онъ изрѣдка хаж ивалъ къ б а буш ке и что одни говорили, будто онъ несчастны й сынъ богаты хъ родителей и чистая душ а, а другіе, что онъ просто мужикъ и лѣнтяй. Н аконецъ явился давно желанный и пунктуальны й Ф ока и мы пошли внизъ. Гриш а, всхлипывая и продол ж ая говорить разную нелѣпицу, шелъ за нами и сту- чалъ костылемъ по ступенькам ъ лѣстницы. П ап а и ш а т а н ходили р у к а объ р у к у по гостиной и о чемъ-то тихо разговаривали. М арья И вановна чинно сидѣла н а одномъ изъ креселъ, симметрично подъ прямымъ угломъ, при- мыкавшимъ къ дивану, и строгимъ, но сдержаннымъ голосомъ давал а наставленія сидѣвшимъ подлѣ нея дѣ- вочкамъ. К ак ъ только К арлъ И ваны чъ вош елъ въ ком н а т у , она взглянула н а него, тотчасъ же отвернулась и лицо ея приняло вы раж еніе, которое можно передать такъ: я васъ не замѣчаю, К арлъ Иванычъ. По глазам ъ дѣвочекъ замѣтно было, что онѣ хотѣли поскорѣе п ер е дать намъ очень важное извѣстіе-, но вскочить съ своихъ мѣстъ и подойти къ намъ было бы наруш еніем ъ п р а- вилъ Мими. Мы сначала должны были подойти къ ней
сказать: „Ьоіуоиг, М іш і!“ — ш аркнуть ногой, а потомъ уже позволялось вступать въ разговоры . Что за несносная особа была эта Мими! При ней, бы вало, ни о чемъ нельзя было говорить: она все н а х о дила неприличнымъ. Сверхъ того она безпрестанно при ставала: рагіех (Іопс іган саіз, а тутъ-то, какъ на зло, такъ и хочется болтать по-русски; или за обѣдомъ — только-что войдешь во вкусъ какого-нибудь куш анья и желаешь, чтобы никто не м ѣш алъ, уж ъ она непремѣн- н о —т а п § е * сіопс аѵессіи р а іп , или с о т т е п і с е сріе ѵоиз іе п е і ѵоіге &игсЪеМе? „И какое ей до насъ дѣло!—п о дум аеш ь.—П ускай она учитъ своихъ дѣвочекъ, а у насъ есть н а это К арлъ И ваны чъ11.—Я вполнѣ раздѣлялъ его ненависть къ ины.иъ людямъ. — Попроси м ам аш у , чтобы насъ взяли н а охоту, — сказал а К атенька ш епотом ъ, останавливав меня за к у р точку, когда болыиіе прошли впередъ въ столовую. — Х орош о; постараемся. Гриша обѣдалъ въ столовой, но за особеннымъ сто- ликомъ; онъ не поднпмалъ глазъ съ своей тарелки, из- рѣдка взды халъ, дѣлалъ страш ны я гримасы и говорилъ какъ-будто самъ съ собою: Ж ал ко !... у л етѣ л а... улетитъ голубь въ небо... охъ, на могилѣ кам ень!... и т. п. М аш ап съ у т р а бы ла разстроен а-, присутствіе, слова и поступки Гриши замѣгно усиливали въ ней это рас- положеніе. — А хъ да, я было забы ла попросить тебя объ одной вещ и,—сказал а она, подавая отцу тарелку съ супомъ. — Что такое? — Вели пож алуйста зап и рать своихъ страш ны хъ со- бакъ-, а то онѣ чуть не закусали бѣднаго ГриШу, когда онъ проходилъ по двору. Онѣ этакъ и н а дѣтей м огутъ броситься. У слы хавъ, что рѣчь идетъ о немъ, Г риш а повернулся къ столу, сталъ показы вать изорванны я полы своей одежды и, переж евывая, приговаривать:
— Х отѣлъ, чтобы загр ы зл и ... Всггъ не попустидъ. Грѣхъ собакъ травить! большой грѣхъ! Не бей, боль- шакъ... *) рто бить? Богъ п рости тъ... дни не таьіе. — Что это онъ говорить?—спросилъ п ап а, присталь но и строго разсм атри вая его,—Я ничего не понимаю. — А я понимаю, —отвѣчала ш а ш а п :—онъ мнѣ р аз- сказал ъ , что какой-то охотникъ нарочно н а него пу- скалъ собакъ, такъ онъ и говоритъ: „Х отѣлъ, чтобы загрызли, но Б о гъ не попустилъ, и проситъ теб я, чтобы ты за это не н аказы вал ъ егоа . — А! вотъ что! — сказалъ п ап а. — ІІо чемъ же онъ зн аетъ , что я хочу н аказы вать этого охотника? — Ты знаеш ь, я вообщ е не большой охотникъ до этпхъ го- сподъ,—продолжалъ онъ по-Франдузски: — но этотъ осо бенно мнѣ не нравится и дрлженъ б ы ть... — А хъ, не говори этого, мой другъ, — прервала его ш аш ап, какъ будто испугавш ись чего-нибудь: —по чемъ ты знаешь? — К аж ется, я имѣлъ случай изучить эту породу лю дей—ихъ столько къ тебѣ ходитъ — всѣ н а одинъ по крой. Вѣчно одна и т а же и сторія... Видно было, что м атуш ка н а этотъ счетъ была совер шенно другого мнѣнія и хотѣла спорить. — Передай мнѣ пож алуйста пирожокъ, — сказал а она.—Что, хороши ли они нынче? — Н ѣ тъ, меня сердитъ,—продолжалъ п а п а , взявъ въ р у к у пирожокъ, но держа его н а такомъ разстояніи, чтобы ш а ш а п не могла достать е г о : — нѣтъ, меня сер дитъ, когда я вижу, что люди умные и образованны е вдаются въ обманъ. И онъ ударилъ вилкой по столу. — Я тебя просила передать мнѣ пирожокъ, — гово рила она, протягивая р у ку. — И прекрасно дѣлаю тъ,—продолжалъ п а п а , отодви *) Такъ онъ безразлично называлъ всѣхъ мужчипъ.
гая р у к у :—что такихъ людей саж аю тъ въ полицію. Они приносятъ только ту пользу, что разстроиваю тъ и безъ того слабые нервы нѣкоторыхъ особъ, —прибавилъ онъ съ улыбкой, замѣтивъ, что этотъ разговоръ очень не нравился матугакѣ, и подалъ ей пирожокъ. — Я н а это тебѣ только одно скаж у: трудно п о в е рить, чтобы человѣкъ, который, несмотря на свои шесть- десятъ лѣтъ, зиму и лѣто ходитъ босой и не снимая, носитъ подъ платьемъ вериги въ два пуда вѣсомъ и который не р азъ отказы вался отъ предложенія жить спокойно и н а всемъ готовом ъ,—трудно повѣрить, что бы такой человѣкъ все это дѣлалъ только изъ лѣни. — Н асчетъ предсказаній,—прибавила она со вздохомъ и помолчавъ немного, — іе $иІ8 р ау ёе роиг у сгоіге; я теб ѣ разсказы вала, каж ется, какъ Кирюша, день въ день, часъ въ часъ, предсказалъ покойнику папенькѣ его кончину. — А х ъ , что ты со мной сдѣлала! —сказалъ п ап а, ул ы баясь и приставивъ руку ко р ту , съ той стороны, съ которой сидѣла Мими. (Когда онъ это дѣлалъ, я всегда слуш алъ съ напряженнымъ вниманіемъ, ояшдая чего- нибудь смѣшного). —Зачѣм ъ ты мнѣ напомнила объ его ногахъ? я посмотрѣлъ и теперь ничего ѣсть не буду. Обѣдъ клонился къ концу. Любочка и К атен ька без престанно подмигивали намъ, вертѣлисьна своихъ стуль- ях ъ и вообще изъявляли сильное безпокойство. Подми- гиваніе это значило: „Что же вы не просите, чтобы насъ взяли на охоту?11 Я толкнулъ локтемъ Володю, Володя толкнулъ меня и наконецъ рѣшился: сн ачала робкимъ голосомъ, потомъ довольно твердо и громко, онъ объяснилъ, что та к ъ какъ мы нынче должны ѣхать, то желали бы, чтобы дѣвочки вмѣстѣ съ нами поѣхали н а охоту, въ линейкѣ. Послѣ небольшого совѣщ анія между большими, вопросъ этотъ рѣшенъ былъ въ наш у пользу, и — что было еще пріятнѣе — т а т а п сказал а, о она сам а поѣдетъ съ нами.
