Л. И. Толстой и А. фон Харнак : некоторые рассуждения о культурных границах межды Востоком и Западом

Валентин Беленчиков

Л. И. Толстой и А. фон Харнак :

некоторые рассуждения о

культурных границах межды

Востоком и Западом

Studia Rossica Posnaniensia 27, 33-41

STUDIA ROSSICA POSNANIENSIA, vol. XXVII: 1996, pp. 33-11 ISBN 83-232-0729-1. ISSN 0081 -6884. Adam Mickiewicz University Press, Poznań

Л . Н. Т О Л С Т О Й И А. Ф О Н Х А Р Н А К . Н Е К О Т О Р Ы Е Р А С С У Ж Д Е Н И Я О К У Л Ь Т У Р Н Ы Х Г Р А Н И Ц А Х М Е Ж Д У В О С Т О К О М И З А П А Д О М L. N . T O L S T O Y A N D A. V O N H A R N A C K - SO M E T H O U G H T S O N T H E C U L T U R A L B O R D E R L I N E S B E T W E E N E A S T A N D W EST В А Л Е Н Т И Н Б Е Л Е Н Ч И К О В

Ab s t r a c t. The subject is the theological discussion between L. Tolstoy and A . von Har- nack which took place around the turn o f the century. T olst oy’s religious-philosophical v ie w s as illustrated in his village stories are in the centre.

Valentin Belentschikov , Franz-Jacob-Str. 14, 18/6, 10369 Berlin, BRD.

П о д понятием „ г р а н и ц а ” я имею в виду не междунароные, г о ­ сударственны е или политические соглаш ения, а знаки культуры, по ко т о р ы м его представители разделены или объединены в одну об щ н ос ть. В свою очередь, понятие „культура” я ограничиваю ко н к р е т н ы м и сферами духовной деятельности человека, прежде всего историческое прош лое и религиозное сознание. Выдвинув вслед за немецкими мыслителями Ж. Полем, Гегелем и од но вр ем енн о с Ницш е формулу „Бог ум ер” (1880 гг.), Т о л стой занялся в м ногочисленных художественных и публицистических произвед ениях поисками н ово го Бога, дав тем самым импульс как за п а д н о е в р о п е й с к о й (Х арнак, Ш елер, Копаль), так и русской м ы с­ ли (В. С ол ов ьев, А. Л уначарский, М. Горький). К ак „а д в о к а т сто м и л ли о н н о г о н а р о д а ” , он искал н о во го Бога для сельского р усского человека, а как его „учитель” - стремился удерж ать в русском человеке ценности восходящие к перво и сточ ­ никам гр екосл ав я н ско и письменности на Руси и к смыслам Е в а н ­ гелий. Вот как Т о л с то й представляет различны е религии: „ П огляд ел кругом себя крестник и видит весь мир и все, что в миру лю ди делаю т. П осм о тр ел прямо - видит море, к о р а б л и плаваю т. П о с м о тр е л вп раво - видит чужие, нехристианские н а р о ­ д ы живут. П о с м о тр е л в левую сторону - христианские, да не рус­ ские живут. П о с м о тр е л в четвертую сторону - наши русские ж и ­

34 В. Б е л е н ч и к о в в у т ...” 1, - писал JI. Н. Т о л сто й в народн ой легенде Крестник, о с т а ­ н о ви в ш и с ь то л ь к о на русском сознании. Нетрудно определить, что т о ч к а , с к о т о р о й крестник смотрел па мир, находилась на б а л ­ ка н с к о м п олуострове, и стоял он лицом к России: вправо р а с п о л а ­ гал ся ислам, слева - зап адн о е христианство, впереди - п р а в о с л а ­ вие. В качестве эп и граф а к рассказу Толстой взял евангельские и з­ речения, подкреп ляю щ и е его теорию о непротивлении злу н а с и л и ­ ем: „Вы слы ш али, что сказано: око за око и зуб за зуб; а Я г о в о ­ рю вам: не проти вьтесь злому... (М атв., V, 38, 40)” и „Мне о тм щ е ­ ние и аз в о з д а м ” (Римл., XII, 19). Действие рассказа п роход и т там, где „наши русские ж и в у т” , но Т о л стой имел в виду „все зло л ю д ­ с к о е ” (187). Рассказ возни к после берлинского конгресса 1882 года, когд а с окон ч ан и ем О см ан ско го господства на Б алкан ском п олуострове о б о с т р и л и с ь р ел и ги о зн ы е п ротиворечия. О н и -το и создали ти п и ч ­ ную для то л сто вски х сюжетных построений цепь трагических с о ­ бытий. После берлинского конгресса Австро-Венгрия получила п р а ­ во де юре на занятие территории Боснии и Герцеговины и в 1908 г о ­ ду а н н е кс и р о ва л а ее. О б а эти события нашли отражение в т в о р ­ честве Т о л с т о г о 2, а под его влиянием - и у крупнейш его немец­ к о го т е о л о г а рубежа веков А дольф а фон Х а р н а ка (1852-1930)3. О д ин из первых мыслителей нашего века, Х арн ак под в л и я н и ­ ем Т о л с т о г о п остави л вопрос о р елигиозной границе между н а р о ­ д а м и . Он такж е видел причину зла в несовершенстве человеческой н а ту р ы враж дебны х современному человеку д о г м а т о в за п а д н о го и в о с то чн ого христианства; оба мыслителя п о-разном у уделяли о с о б ое вним ание не С таром у, а Новому Завету. 1 Сочинения гр а ф а Л. Н. Т олст ого. Часть 11. Н ародны е р а сск а зы и ст ат ьи, М оск ва 1903, с. 176. В дальнейшем ссылки на этот том даются в тексте статьи с у к аз ан и ем стр аницы. 2 В ле г ен д е Упуст ит ь огонь - не пот уш иш ь, в к о т о р о й Т о л с т о й пе ресказа л п р и тч у из Еванг ели я о т Матф ея о зле непрощени я, Плевна уп ом и н ается как сим вол м еж чел ов еч еск ого и м е ж д у н а р о д н о г о р а з д о р а („Вот нам едни с олдат про Плевну ска зы вал . Что ж, у вас теперь во йн а хуже Плевны э т о й ”). Сочинения гр а ф а Л . Н. Т о л ст о го . Часть 11..., с. 38. А н нексии Австрией Босни и и Герц ег овины в 1908 го д у Т о л с т о й посвятил статью , котор ая сразу же была п ереведе на на не ме цк ий язык

{D ie A nn exion B osn ien u n d H erzeg o vin a , Berlin 1909).

3 A. ф он Х а р н а к р оди лся и пол учил т еолог ическое о б р а з о в а н и е в г о р о д е Д о р - пат (Т арту). П р ек р асн о вл адел русским языком, д аж е в стар ост и п о м н и л наизусть с ти х и Х о м я к о в а и Л ер м о н т о в а . Д еревн ески е расск а зы и л еген ды Л. Н. Т о л с т о г о , как о т р а ж ен и е х р и ст и а н с к о г о соз на ния р усск ого н ар ода, были по л ожены им в о с ­ н о в у со п о ста в л ен и я в о с т о ч н о г о и з а п а д н о г о хри ст ианс тва, а событи я 1908 года д а л и ему импу ль с к н ап и сан и ю в 1913 го д у труда D e r G e ist d e r m orgen län disch en

K ir c h e im U n te rs c h ie d von d e r abendländischen. См.: A. von H a r n a c k , K lein e S ch rif­ ten z u r alten K irc h e , Leipzig 1980, c. 200-226.

JI. Н. Толстой и А. фон Харнак ₃₅ И Т о л с т о й и Х а р н а к поним али, что в основе п роти воречи и л е ­ ж ат не то л ь к о различны е социумы, но более глубинные причины: почти двухты сячелетнаяя б орьба между Востоком и Западом, м еж ­ ду гр е к о с л ав я н с к о й ортодоксией, западным христианством и и с л а ­ мом, между кул ьтур ам и несовместимыми, неинтегральны м и, хотя ислам и христи ан ство (иудаизм) располож ены с точки зрения м и ­ р о в о г о этоса в одном поле, или, другими словами, являются р е л и ­ гиям и п р о р оч ески м и в п ро ти в о п о л о ж н о с ть религиям мистическим или п о у ч и те л ьн ы м 4. О стан ов л ю сь, в связи с о б ш ирностью проблемы, на тех ее с т о ­ ронах, где, по мнению Х ар н ака, Т олстой затро н ул общ ий нерв в осточн ого и за п а д н о го христианства: Евангелия и их о тнош ения к воп р о сам аскетизма, социальных проблем и соотнош ения между вы сш ими и земны ми законам и. При этом я рассм атри ваю п о с т р о е ­ ния разл ичны х теорий в эпоху европейского реализма как принцип а н а л о ги и , в то время как способ мышления в постреализме и м о ­ д ерни зм е (Г ор ьк и й , М аяковский) представлял собой отказ от а н а ­ л о г и и 5. Н етр удно зам ети ть, что в толстовских рассказах присутствую т два мира: царство плоти и материи и царство м орали и с п р а ве д л и ­ вости. За к о н ы государства отступаю т на задний план (в рассказе Упустишь огонь - не потушишь, судья так п он и м ает закон: „ П е р ­ вая статья, брат, одна: Б ога пом нить надо, а пом ириться Бог ве ­ лел) (с. 36). Для русского зако н ы государства всегда были чем-то в раж д еб ны м и по д озри тел ьн ы м , идущим в разры ве с зако н ам и б о ­ жескими. П оско л ьк у государственный закон не имел авт о р и те та , человек находился в плену всевозможных соблазнов жизни, его т я ­ нуло во вл асть плоти, и жил он в грехах и безудержном эгоизме. П од в и н уть к д о б р у и праведности русского невозможно при п о м о ­ щи светских за ко н о в, и потому в рассказах Т о л стого в ы с т р а и в а ­ ется целая п а р а д и г м а начал очищения: страх утрати ть Б о га в се­ бе, страх перед смертью, страх умереть в грехах, страх перед Б о ­ гом, муки совести, страх загуби ть чужую душу, страх заб ы ть Б ога и т.д. Клю чевы м словом п аради гм ы выступает страх, с к о т о р о г о начинается п о д г о т о в к а к потусторонней жизни. Ц ен тральн ы м д е я ­ нием в этой п о д гото в ке т р а д и ц и о н н о (в духе поступков л ю б и м о го 4 Здесь я оп и р а ю сь на идеи со в р е м ен н о г о ка толи ческ ого т ео л о г а п р оф . К ю н г а о трех м и р ов ы х р е л и г и о зн ы х поток ах: prophetische, mystische, weisheitliche ре ли ги и , а такж е на его мысль о р е л и г и о з н о й причине конфликтов в бывшем Советск ом С о ю з е и Ю г о сл а в и и . (В ыступ ление 14.06.1993 в П о тс д а м е на Ю Н Е С К О -к о н ф е р е н -

ЦИ1І „ Zus am m en lebe n in Kulturellen V ielfalt” ).

с

См.: И. П. С м и р н о в , О древн ерусской культ уре, р у сс к о й национальной с п е ­

цифике и л о ги к е ист ории, „W iener slawistischer Almanach” , Wien 1991, Sonderband

36 В. Б е л е н ч и к о в русскими святого Алексея - человека Божьего) является аскетизм - о т к а з о т „по зл ащ ен н о го п ьедестала” , плотских утех, эгоизма и искупление предшествующих грехов. П о Еван гели ям , достижение сфер аскетизма возм ож но в п р о ­ цессе уничтожения (не избежания) трех врагов: м ам о н ы 6, за б о т, эгоизм а. Б о р ьб а с этими врагам и н р азверты вается во всех н а р о д ­ ных р а с ск а за х и легендах Т олстого как иллю страции не к с о б с т ­ венно Евангелиям , а к его Н овому Богу. Русская п р а во с л а вн а я ц ерковь, а такж е л и те р а ту р а д остигли успехов в во спитани и в н а ­ роде о с т о р о ж н о г о , д у а л ь н о го отношения к мамоне: с одной с т о р о ­ ны, зо л о т о может принести д об р о , если оно п оп ад ает в д о б р ы е руки; с д р у го й - зо л о то является соблазном дьявола. Второй в а ­ р и а н т д о в о л ь н о часто употребляется в древнерусской л и тер атур е, и Т о л с т о й посл ед овательн о , без „н о” и „или” п ри зн ает его. В р а с ­ сказе Д ва брата и золото один из двух братьев, И оан н , бежит о т з о л о т а и тем самым сразу обеспечивает себе р асполож ение ангела. Вто рой , А ф ан аси й , берет зо л о то , стр ои т прию ты для вдов и сирот, б о л ьн ы х и увечных, стран н и ков и нищих. О статок же денег о с т а в ­ ляет на содержание. О г ангела он узнает, что деньги эти от д ь я ­ вола, а потом у его деяния не для Бога, что Богу можно служить т о л ь к о личным трудом . Почти в каждом рассказе Т о л стого с о д е р ­ жится один из ва р и а н то в б о р ьб ы с м амоной - б огатством или ч р е ­ воугодием . Н о Т о л с то й вклю чает в понятие „м а м о н а ” еще одного в р а г а русско го человека - а л ко го л ь. В рассказе Богу или мамоне? с эп и ­ гр а ф а м и из Евангелия от Луки: „Н и какой слуга не может служить двум господам : ибо или одного будет ненавидеть, а д ру гого л ю ­ б ить, или одному стан ет усердствовать, а о другом нерадеть. Не м ожете служить Богу и м ам он е” (XVI, 13) и Евангелия от М атфея: „Кто не со мной, т о т против Меня; н кто не с об и р ае т со М ной, т о т р а с т о ч а е т ” (XII, 30) он квали ф и ц и рует русское пьянство ка к более о пасное, чем прелю бодеяние или убийство, поскольку р у с ­ ский человек, по старинном у рассказу, соверш ает в пьяном виде и все о стал ьн ы е преступления. Смысл обеих евангельских ц и т а т п о л н о с тью вы держ ан, каждый, по Толстом у, „неизбежно д о л ж ен и зб р а т ь одн о из двух: п ро ти во д ей ство вать пьянству или с од ей ст­ во в а ть ему, служить Богу или м ам о н е” (624). З а б о т а , в т оро й враг, такж е связана, в пон и м ан и и Т о л с то г о , с первым врагом - земным богатством, и борьба с нею может бы ть 6 П о Э т и м ологи ч еском у словарю М. Фасм ер а „ м а м о н а ” им еет два значения ( в о с х о д и т к греч.): ‘б о г а т с т в о , земны е со к р о в и щ а ’ и ‘п у з о ’ (т. 2, с. 566). В. Д а л ь п р и в о д и т в т о р о е значение: ‘б р ю х о , ж ел у д о к ’ (т. 2, с. 296). Т о л с т о й у п о т р еб л я е т все зн аче ни я.

Л. Н. Толстой и А. фон Харнак ₃₇ успеш ной при полном отказе от богатства. В рассказе Ильяс Т о л ­ стой перечисляет, какие заб о ты несет с собой б огатство, и н а з ы ­ вает преим ущ ества при отказе от него: „И есть, когда п о г о в о р и ть, и о душ е подум ать, и Богу п о м о л и т ьс я ” (113). Но реестр з а б о т о т б о г а т с т в а в целом носит другой смысл: углубление человека в повсед невн ость, превращ ение самого себя в раба вещей и мелких дел вместо то го , чтобы служить Богу, т.е. ближним. В конце рассказа, когда мулла говорит: „Это умная речь, и всю точную правду сказал Ильяс, это и в писанин н а п и с а н о ” (113), п и ­ сатель н а зы в ае т еще один из элементов человеческого этоса, х а ­ р а к т е р н о г о для ислам а и христианства, - терпимость, т.е. в о з м о ж ­ ность единения. Т рети й враг — эгоизм - должен такж е б е с п о в о р о т ­ но п о б еж д аться. Евангельская формула к нему еще более р и г о р и с ­ тична, чем прежние: „Если же правый глаз твой соблазняет тебя, вы рви его и бр ось от себя... И если правая твоя рука со б ла зн я е т тебя, отсеки ее и б рось от себя: ибо лучше для тебя, чтобы п о ги б один из членов твоих, а не все тело твое было ввержено в геен н у ” (М а т ф ., V, 29, 30). Л ю б и м а я то л стов ская формула „Ударившему тебя по щеке по д с та вь и другую; и отнимающ ему у тебя верхнюю одежду не препятствуй взять и р у б а ш к у ” (Лука, V, 29), как преодоление э г о ­ изма, п р о и л л ю с т р и р о в а н а в рассказе Где любовь, там и б о г, геро й к о т о р о й н а х о д и т смысл жизни в бесконечных благодеяниях о к р у ­ ж аю щ им его людям. М о ж н о бы п р о д о л ж и ть рассуждения Евангелии Т о л с то го , но ясно одно: из четырех Евангелий он брал темы и мотивы к Д е р е ­ венским рассказам , не учитывая другие части Н о в о го Завета, о б о ­ собляя русское сознание от европейского контекста. Т о л с т о й п р и зн ает как существующие только вза и м о и с кл ю ч аю ­ щие начал а: свет - тьма, д о б р о - зло, царство божие - геенна и т.д. Д л я него не существует переходной стадии, т.е. тер п и м ости к д р у ги м точкам зрения на вечное или систему земных ценностей. Э то ф ило соф и я „или - и л и ” (entweder - oder), характер н ая для д ву х к л а с с о в о г о русского общества ко н ц а XIX столетия - д в о р я н ­ ства и крестьян. Врагам - мамоне, заботе и себялюбию (эгоизму), Толстой п р о т и ­ в о п о с т а в л я е т л ю б о в ь и милосердие. Эги чувства приходят в б о р ь ­ бе с тр ем я вр а га м и , б о р ь б а с вр агам и о свобож дает в душе ч ел о в е ­ ка место для них. Л ю бая жертва о п р авд ан а рад и любви. В ар и ан ты ж ер тв е н н о ст и во имя любви м ногочисленны в Деревенских расска­ зах Т о л с т о г о . Впрочем они усиленно п р о п аган ди ро в али сь и р у с ­ ской п р а в о с л а в н о й церквью на рубеже XIX и XX веков, в ч ас т н о с ­ ти в с б о р н и к а х Райские цветы с русской земли, Русские подвиж­ ники X I X века, в журналах „Нива”, „Христианин”, „Кормчий” и др.

38 В. Б е л е н ч i iк о н И звестно, что и сточникам и толстовской и н терп ретац и и а с к е т и ­ зм а послужили философ ия Ш оп ен гауера, к о т о ры й выделял в х р и с ­ тианстве идею аскетизма, и русская практи к а отш ельничества. В четырех трудах, посвященных проблеме соп оставлен и я з а ­ п а д н о г о и восто чн о го хри сти ан ства7, Х ар н ак выделил те же, что и Т ол сто й , евангелические смыслы отнош ений земного и вечного. В книге Сущность христианства он справедливо отм етил, что Т о л с то й с б ольш ей последовательностью и художественной силой вы делил в Евангелиях аскетические и неземные элементы и т р е б о ­ вал п о д р аж ан и я н м 8. По его мнению, строгое следование п ри м еру Х ри ста дан о то л ьк о монахам. Х арн ак утверждал с точки зрения м н о го в е к о в о г о о п ы та зап адн о й церкви, что призыв отдать все д р у ­ гим никто не п р и н и м ает на себя, что без чувства заб о ты человек утр а ч и ва е т власть над собой и что себялюбие не может б ы т ь п р е ­ о д о л ен о о к о н ч а т е л ь н о 9. Русский аскетизм представляет собой, как известно, с в о е о б р а ­ зие среди всех пророческих религии. Как аскетизм м он аш ески й - в об р а зе о тш ел ьн и ко в - он оставался живым явлением в п л о т ь до О к т я б р ь с к о й револю ц и и и п р едполагал очищение души путем т о ­ т а л ь н о г о о тк аза от ц арства м атери ал ьн ого и п лотского и м а к с и ­ м ал ь н о г о п р и ближ ения к воротам царства божьего. Т о л с то в ск и й идеал аскетизма - жертва во имя любви к ближнему. Но эта ж е р т ­ ва приносится не ка н о н и зи р о в ан н ы м Богом, а новым Б огом — Б о ­ гом в себе и каж ды м человеком. Х арн ак отметил отличие двух в е т ­ вей хр и сти ан ства в том, что идеалом зап адн оев р оп ей ского а с к е т и ­ зм а является подчинение „diese Welt der Kirche, d.h. C h r i s t u s ...” 10 и стремление установления царства д о б ра в этой жизни. А скети зм в жертве учитывался всеми б огонскательским и русскими

тсчения-7 D a s W esen d e s C h risten tu m s (1900), D e r G e ist d e r m o rgen län disch en K ir c h e im

U n te rs c h ie d von d e r ab en d lä n d isch en (1913), D ie m orgen län disch e und d ie a b e n d lä n d isc h e K u ltu r (19 16) , M arcion . D a s E van geliu m vom frem d en G o tt (192 3). Все ук аз ан н ы е тр уды

с о д е р ж а т ссылки или р ем и н и сц ен ц и и на ф и л ософ и ю Л. Н. Т о л с то г о в его н а р о д ­ ных расск азах. Первый т р у д Х а р н а к а был пе реведен в 1902 г. на р усский язык и д и с к у т и р о в а л с я в р усск ой печати. Хар нак бы л х о р о ш о из вестен Т о л с т о м у с 1895 г о д а и кр уг у Т о л с т о г о (см.: П олное (ю би лей ное) собрание сочинений, т. 68, с. 282- 283; т. 72, с. 53 8-54 0; т. 73, с. 283). О встрече Т о л с то г о и Х а р н а к а в 1908 г. к о р о т ­ ко у п о м и н а е т М а к овиц ки й.

8 A. von H a r n а с k, D a s W esen d e s C hristen tu m s, Stuttgart 1950, c. 48. Х а р н а к , д а л е к и й от кр итики Т о л с т о г о , к о т о р о г о он вы соко це ни л как Учителя р у с с к о г о н а р о д а , - пытался у стан ов и ть различия ме жду сов ре менны м восточ ным и за п а д н ы м х р и ст и а н с тв о м .

9 Там же, с. 53.

10 A. von H a r n а с k, K lein e S c h rifte n ..., с. 211. В свою очередь д а н н о е с о п о ­ ста влени е вызв ало сра вн ени е важнейш ей сферы жизни: от н ош ен и я м еж ду г о с у д а р ­ ств ом и церк ов ью .

JI. Н. Толстой и А. фон Харнак ₃₉ ми: Г о р ь к и м , Л уначарским , больш евистской ортодоксией. П о с л е д ­ няя т р а н с ф о р м и р о в а л а первичное понимание аскетизма: он о к а з а л ­ ся под чиненн ы м не рели ги озн ы м , а государственным интересам. Русский человек жил последние десятилетия, отказы ваясь о т з е м ­ ных б л а г в жертве не во имя приближения к вратам ц арства б о ­ ж ьего, а во имя будущих м атериальны х благ, т.е. тав то л оги чески й о тк аз о т м а т е р и ал ь н о г о во имя же материального. Вспомним и д е о ­ л о ги ю к о м м у н а л ь н о г о жилья, солдатской казармы , советского п а т ­ р и о т и з м а , отсутствие страха к смерти. К а к п о д ви гн у ть русского к добру? Н апомню , что в д ан н ы х н а ­ зи д а те л ь н ы х произведениях Т олстого высшим судом для человека является не земной (его не боится ни разб ой н и к, ни б е зр о п о тн ы й селянин), а то л ьк о высший суд (вспомним отчаянное у Л е р м о н ­ това: Но есть h б ож и й суд, наперсники разврата! ... Он н е д о ст у ­ пен зво н у зл а та ...), к о т о р ы й способен подвигнуть русского ч ел о в е ­ ка к с о верш ен ство в ан и ю . Это церковь и народ, народное сознание π з а к о н ы вечно были ближе друг другу в системе русской г о с у ­ д а р с т в е н н о с т и . Несм отря на великий раскол в XVII веке и п о я в л е ­ ние м ногочисл ен н ы х сект в конце XIX века, даже начинаю щ ееся р а б оче е д виж ение, воспитанн ые церковью благоговение перед веч­ н остью , го т о в н о с т ь к сам опож ертвованию , чувство с о стр адан и я , л ю б ви к ближ нему казали сь неколебимыми. Вы сш ий суд и смысл жизни объединяются в н еоб ходи м ости с овер ш ения п оступков, русский человек Т олстого черпает силы для з е м н о го в неземных идеях, он не должен ожидать в этом ц а р с ­ тве о тв е тн ы х дел за свои благодеяния (Авдеич из рассказа Где лю­ бовь, там б о г , Елисей из рассказа Два старика и др.). Б е з г р а н и ч ­ ное д о в е р и е к Богу, к содержанию Евангелии, искренние б ратски е чувства и др. связан ы и с чувствами, кото ры е Х ар н ак и н екото ры е з а п а д н о е в р о п е й с к и е мыслители считали исключительно п р и н а д ­ л е ж н о с ть ю во сто чн ой ветви христианства: смирение и п о к о р н о с ть . Д е й с тв и те л ь н о , Деревенские рассказы Т ол сто го д а ю т д о с та то ч н о то м у свидетельств: в рассказе Свечка с эпиграфом „Вы слы ш али , что с ка зан о : око за око и зуб за зуб. А я говорю вам: не п р о т и в ь ­ ся з л о м у ” - зло п р и казч и ка побеждается не угрозой его убийства, а б е зр о п о т н ы м исполнением бесчеловечных приказов и смиренны м о б р а щ е н и е м к Богу. С в о е о б р а з и е русского мышления в сравнении с з а п а д н о е в р о ­ пейским, по сп раведли вой оценке Х а р н а ка в Сущности христиан­ ства и в последую щ их трудах, не в аскетизме или сплавлении н а ­ ро д а и ц е р к ви - это есть и на Западе - а в противоречиях, в о з н и ­ ка ю щ и х пр и этом в треугольнике: государство, народ, ц ерковь. Т о т а л ь н а я зави си м о сть русской церкви от государства, п р е в р а щ е ­ ние ее в це р ко вь государственную привели Т о л сто го к цер ко вн о м у

40 В. Б е л е н ч и к о в нигилизм у и анархизм у, объявившему непримирим ую б о р ь б у ц е р ­ кви, госу д ар ству и о б щ е ст ву 11. Выше я п одчеркивал, что Толстой обращ ался к русскому к р е с ­ тьянину, считая его основным носителем культуры России. Для Х а р н а к а это о к а за л о сь неприемлемым: культура, по его мнению, имеет задачу р еш ать земные дела, носителем культуры долж ен бы ть о бщ ин человек нации, представляющий различны е сословия, и прежде всего среднее, ко т о р о е в России отсутствует12. Н о в о е рел и ги о зн о е м и ровоззрение Т о л сто го вы звал о по к р а й ­ ней мере две больш ие п роблем ы для западных и восточны х т е о л о ­ гов: переоценка Ветхого Завета с точки зрения наличия в нем к а ­ н онической а вт о р и та р н о с ти и новое поним ание сущности веры. На эти и д ругие во п росы Х а рн а к ответил в книге Marcion. Das Evan­

gelium vom fremden G o tt, где вернулся к проблеме Т о л с то г о и р у с ­

ской церкви. С р о д ств о Т о л сто го с древнегреческим аскетом в двух аспектах: свержение с пьедесталов ложных богов и п оиски н ового Б ога, и п остроен и е общества справедливости для всех униженных и о ско р б л ен н ы х . И М аркн он и Тол стой восп роти ви ли сь п ро ти в т о го Б о га, к о т о р о г о п редлагала церковь народу и к о т о р о г о б о л ь ­ ш инство п р и зн а л о своим, они оба п ризнавали власть л ю б ви к а к высшее п роявление божественности в новом обществе без чужого Б ога, л о ж н о й культуры и лож ной с п р а ве д ли в ос ти 13. Но, о б н о вл я я Б ога и соверш енствуя русского человека, Т олстой (так же и Х а р ­ нак) имел перед собой аналогичные связи. Последующее п о к о л е ­ ние б о го и скател ей о тк аза л о с ь от ан алоги й диахронны х н с и н х р о н ­ ных. А. Л ун ач арски й , зн аком ы й с книгам и Х а р н а ка Сущность хри­ стианства и Марцион14, в типичном для него стиле разд елен и я „н аш ” - „не н а ш ” назы вает Х ар н ака „великим и стори ко м р е л и ­ г и и ” , но без м арксизм а н аходит в нем „ п о р о к и ” 15. П р и встрече в Б ерли н е в 1926 году Х а р н а к спраш ивал, наблю дается лн в Р о с ­ сии р е ф о р м а ц и я русской церкви, и поинтересовался р а с п р о ст р а н е-11 Э ту т ем у А. фон Х ар н ак п р о а н а л и зи р о в а л об с то я т е л ь н о в: D e r G e is t d e r m orgen lä n d isch e n K ir c h e ..., с. 174-175.

12 A. von H a r n а с k, D ie m o rgen län disch e un d die aben d lä n d isch e K u ltu r ..., c. 33. 13 A . фон Х а р н а к считал не только Т о л с т о г о , но и Гор ьк ог о мар кин нстичес -ким Х р и с т о м , о с о б е н н о пьесу п осл ед н его Н а дне. (См.: A. von H a r n а с k, M a r ­ c io n ..., ук. соч., с. 232). 14 В ста тье 1910 г. Поэт кат олицизма он уп о м и н а е т книгу С ущ ност ь х р и ст и ­ анст ва, а в П исьм ах с Зап ада - книгу М арцион (здесь же дается вы сок ая оце нк а Х а р н а к у как типу нем ецк ого ученого: „лю бозн ательн ость, живо сть ума и и з у м и ­ тельная, не п о д д а ю щ а я ся стар ост и, т р у д о с п о с о б н о с т ь ”). В: А. В. Л у н а ч а р с ­ к и й , С обран и е сочинении в восьм и т ом ах, т. IV, Москва 1964, с. 376. 15 Та м же, с. 375.

JI. Н. Толстой и А. фон Харнак ₄₁

нисм сектантства. Л у н ач ар ски й ответил на эти вопросы п е р е ск а ­ зом сод ерж ани я резолю ции XIII съезда партии б о л ь ш е в и к о в 16.

В заклю чение н еобходим о сказать, что на вопрос, где п р о х о ­ дит граница между Востоком и Западом, Харнак ответил в 1913 г.: „Auf der Balkaninsel wird zur Zeit an einer neuen Grenzlinie gearbeitet. Sie wird die zukünftige Grenze zwischen Abendland und Morgenland sein” 17. В ы в о д Х а р н а к а 80-десятилетнен д авн ости оказался актуал ен . В опро сы культурн ы х г р ан и ц п р иобрели исключительную важ н ость для б о л ьш и н с тва стран ц ен тральн ой и восточной Европы. 16 В р е з о л ю ц и и г о в о р и л о с ь о по д д ер ж к е сектантства и о т ом , „чтобы не о с к о р б л я ть р е л и г и о з н о г о чувства ве рую щ его, п о б е д а н ад ко торым мож ет быть д о с ­ тигн ута тольк о очень дл и т ел ь н о й , на го ды и десятки лет рассчи тан ной р а б о т ы п р о с в е щ е н и я ” . В: К П С С в резолю циях и реш ениях съездов, конф еренций и п лен ум ов Ц К , часть 11, М оск ва 1954, с. 53.