Русские анекдоты о евреях : лингвистический аспект

Елена Шмелева, Алексей

Шмелев

Русские анекдоты о евреях :

лингвистический аспект

Studia Rossica Posnaniensia 28, 63-71

STU D IA R O SSIC A PO SN A N IEN SIA , vol. XXVIII: 1998, pp. 63-71. ISBN 83-232-0887-5. ISSN 0081-6884. Adam M ickiew icz U niversity Press, Poznań

ЯЗЫКОЗНАНИЕ

РУССКИЕ АНЕКДОТЫ О ЕВРЕЯХ: ЛИНГВИСТИЧЕСКИЙ АСПЕКТ

RUSSIAN JOKES ABOUT JEWS: LINGUISTIC ASPECT

ЕЛЕНА ШМЕЛЕВА, АЛЕКСЕЙ ШМЕЛЕВ

ABSTRACT. Although numerous minority groups lived in the former Soviet Union, only few o f them are known as characters o f Russian popular jokes. Jews in Russian jokes are clever at business and sophisticated in their life strategies. The linguistic behavior o f the corresponding characters supports their characteristics.

Елена Шмелева, Институт русского языка им. В.В. Виноградова Российской Академии наук, ул. Волхонка 18/2, Москва, Россия. Алексей Шмелев, Московский педагогический государственный университет, Малая Пи­ роговская ул. 1, Москва, Россия. Жанр рассказов об этнических меньшинствах или о народах-соседях существует в фольклоре самых разных народов. Французы и голландцы рассказывают анекдоты о бельгийцах, испанцы о португальцах, шведы - о норвежцах, а финны - о шведах. Это вполне естественно. Ведь пред­ ставления о „человеке вообще” люди, как правило, формируют на основе наблюдений над собственным этносом, отличительные особенности кото­ рого, таким образом, принимаются за норму. Поскольку стереотипы по­ ведения разных народов обычно не совпадают, специфические черты по­ ведения, свойственные иным этносам (как правило, представленные в пре­ увеличенном виде), часто воспринимаются как смешные, глупые, не со­ ответствующие собственной, „правильной” норме поведения. Тем более смешными кажутся нарушения носителями других языков речевых сте­ реотипов родного языка рассказчика. Это касается как нарушения соб­ ственно языковых норм (акцент, несвойственные языку рассказчика син­ таксические конструкции), так и пристрастия к речевым стратегиям, не характерным для языка рассказчика. В России с ее огромной террито­ рией и многонациональным населением русские постоянно сталкиваются

64 E. Ш м е л е в а , A. Ш м е л е в с р а зл и ч н ы м и ти п а м и „ н е п р а в и л ь н о г о ” с их точ ки зрения п о ве д е н и я и „ н еп р ав и л ьн о й ” русской речью. В то же время в ы б ор персонажей русских анекдотов об этнических меньшинствах весьма ограничен. Из более чем сотни народ ов, н а с е л я в ­ ш их терри тори ю Российской империи, а затем - тер р и то р и ю С о в е т с к о го С ою за, лишь о единицах рассказываю тся анекдоты. При этом в ы б о р г е ­ роев для анекдотов изменился с течением времени. Если в н ач ал е X X в. героями анекдотов часто были цыгане или армяне, то в ф о л ь к л о р е 70- -90-х гг. анекдотов про цыган почти нет, анекдоты про арм ян т р а н с ­ ф орм и ров ал и сь в серию анекдотов об арм янском рад и о, к о т о р ы е по ж анру не прин ад л еж ат к разряду анекдотов об этнических м еньш инствах (впрочем, отдельны е анекдоты с героями-армянами еще встречаю тся). Н а и б о л ее частые герои русских анекдотов об этнических м е н ь ш и н ств ах в соврем ен ном ф о л ь к л о р е - это грузи ны , чукчи, украин ц ы („ х о х л ы ”) и евреи (отметим, что анекдоты о малороссах и еврейские ан екдоты и м е ­ ю т д авню ю историю, а анекдоты о грузинах и тем более о чукчах стали активн о рассказываться в советское время). Конечно, существуют о т д е л ь ­ ные анекдоты и о других этнических меньшинствах, но в них, как п р а ­ вило, отраж ен а какая-то одна в ы разительная черта х арактера н ар о д а, напр, эстонская сдержанность или белорусская покорность. Т акая ограниченность н а б о р а персонажей анекдотов не случайна. О н а связана с местом анекдота среди других ф ольклорны х жанров. А н екдот как ж а н р с о в р е м е н н о г о г о р о д с к о г о ф о л ь к л о р а о т л и ч а ­ ется и от л и тературн ого анекдота, биограф ического анекдота, и с т о р и ч е ­ ского анекдота, и от так называемых сказок-анекдотов, ю мори сти чески х новелл и других ф ольклорны х ж анров так ого р од а в первую очередь тем, что по своей п рироде вообщ е не относится к п овествовательном у жанру. Лингвистический анализ показы вает, что ближе всего соврем енны й г о ­ род ской ан екдот стоит к таким ф ольклорны м ж анрам , как н ар о д н ы й т е ­ атр. Рассказы вание анекдота - это не повествование, а представление, производ им ое единственным актером. Этим и объясняются многие особенности язы ковы х средств, и с п о л ь ­ зуемых при рассказы ван и и анекдотов. Для многих анекдотов п ерв осте­ пенную конструктивную роль играет интонация рассказчика, его мим и ка и жестикуляция. В ряде случаев именно они создаю т то, что назы вается „ с о л ь ю ” ан ек дота (и м енн о п о это м у н е д о с т а т о ч н ы м для п р е д с т а в л е н и я о сущности анекдота оказывается изучение текста анекдотов, п р е д с т а в ­ л ен н ого выходящ им и в последнее время больш ими ти р аж а м и м н о г о ­ численными сборн икам и анекдотов). А н а л и з и р у я тек ст а н е к д о т а следует четко р а з г р а н и ч и в а т ь т р и я з ы ­ к о в ы х слоя: (1) „ м е т а т е к с т о в ы е ” в вод ы (ф разы т и п а „это как в том а н е к д о т е ...” , „ну, ты прямо, как тот муж из анек дота...” , „это как т о т р а в ­ в и н ...” или же „слахал анекдот о...?” , „кстати, знаете анекдот...?” , „ д а ­

Русские анекдоты о евреях: лингвистический аспект ₆₅ вай(те) расскажу анек дот...” и т.п.); (2) текст „от а в т о р а ” ; (3) речь персо­ нажей. „ М е т а т е к с т о в ы е ” в в о д ы , как п р а в и л о , не п р и н а д л е ж а т н е п о с р е д ­ ствен н о к строени ю анекдота, однако в некоторы х случаях они п р и о б р е­ т аю т статус кон структивн о зн ач им ого элемента. В частности, это к а ­ сается ан екдотов, рассказываемы х в интерактивном режиме (Знает е са­ мый короткий анекдот ?- . .. ? - Коммунизм. А самый длинный? - . .. ? - П ут ь к ком м унизм у) . К о р ен н о е отли чи е от н ар р ати в а в повествовательны х ж анрах ф о л ь к ­ л о р а или в устных повествованиях о реальных событиях об н а руж и ва ю т особенности используемого в анекдотах „текста от а в т о р а ” . В анекдоте соверш енно невозм ож н ы интродуктивны е зачины типа „Ж и л - б ы л ...” , „Ж и л ...” или п росто „Один мой зн аком ы й ...” , „О дн аж д ы ...” ; ср. начало устной новеллы „Вчера муж одной моей подруги пришел с р а б о т ы и...” или случая из жизни „Тут какой-то грузин заходил, сп раш и в ал ...” и н а ­ чало ан екдотов „П р и х о д и т муж с р а б о т ы ...” или „Заходит грузин в р е ­ сто р а н ...” . П ерсон аж и анекдота, как и персонажи ф оль кл о р н о го театра, не нуждаются в представлении, их число ограниченно, они известны всем носителям язы ка и представителям дан ной культуры. Преимущ ественное употребление повествователем настоящего времени в анекдотах также связано с особенностям и анекдота как театрал ьного жанра: действие как бы разв о р ач и ва ется в данны й момент перед глазам и зрителей. П о м и м о настоящего времени в анекдотах ограниченно используется прошедшее время гл агол ов соверш енного вида в результативном значении. Выбор между двумя в озм ож н ы м и зачинами: Приходит м уж домой с работ ы и ви­ дит... и П риш ел м у ж домой с работы и видит... - определяется в ы б ором между двумя „реж иссерскими” решениями. При первом из них слушатели анекдота как бы видят мужа возвращ аю щ егося домой с р аб о ты , о т к р ы в а ­ ющего дверь, входящ его в квартиру и видящего...; при втором - они сразу п редставляю т себе сцену: мужа, только что вернувшегося домой с раб о ты и видящего... Г о в о р я о т р е т ь е м язы к о в о м слое - речи п ер со н аж ей ан е к д о т о в - следует иметь в виду, что все „ р о л и ” в анекдоте исполняются одним „ а к т е р о м ” - рассказчи ком анекдота. Никаких костю мов, масок или ку­ кол, как в н ар о д н о м театре, не предполагается. Следовательно, персо­ нажи д олж ны быть узнаваемы по речевым особенностям , которы е тем самым и граю т р о л ь своего р о д а речевой маски соответствующ его пер­ сонажа. И м е н н о п о э т о м у число п ер со н аж ей в а н е к д о т а х о р г а н и ч е н н о , и современны й город ской анекдот характеризуется относительно п о сто ­ янным н аб о р о м в озм ож н ы х персонажей (около четырех-пяти десятков), имею щих с т а б и л ь н ы е х а р а к т е р н ы е р еч ев ы е х а р а к т е р и с т и к и . П о м и м о представителей этнических меньшинств, к ним относятся такж е пред ста­ вители н екоторы х народ ов (русский, американец, француз, англичанин,

6 6 E. Ш м е л е в а , A . Ш м е л е в немец, болгарин , китаец, негр), герои популярных телевизионны х ф и л ь ­ мов (Ш т ирлиц, Мюллер, Ш ерлок Холмс, Ватсон, Чебурашка, крокодил Гена, поручик Рж евский, Наташа Ростова и др.), речь которы х в анекдоте в целом соответствует речи их телевизионных п рототип ов, а так ж е п о л и ­ тические деятели (Бреж нев, Хрущ ев, Ленин, Дзерж инский, Сталин, Берия, Кеннеди, М ит т еран и др.) и такие герои, как м уж , жена, любовник, на ­ чальник, секретарша, профессор, аспирант (ка), ст удент (ы ), Вовочка, у ч и ­ тельница, милиционер (ы ), новый русский, прохож ий и т.п. Речевые характеристики персонажей анекдотов особым об р азо м к о р ­ релирую т с их характерами. Показателен сопоставительный ан али з речи персонажей, в ы полняю щ их в анекдотах, на первый взгляд, сходные или тождественные функции. Т ак, роль главного героя существующей у с а ­ мых разны х н ародов серии „А некдоты о б о г а ч а х ” в советское время вы полнял грузин. В настоящее время эта роль п ринадлеж ит новому р у с ­ ском у, а до револю ции главным героем таких анекдотов был загулявш ий купец. О дн ако речь указанных персонажей имеет мало об щ его, и это соответствует глубоким различиям в их характере (грузин-бонвиван, лю бящ ий пустить пыль в глаза и использующий свое богатство для того, чтобы наслаждаться жизнью; новый р ус ск и й т я г о т и т с я своим б о г а т ­ ством, не знает, что с ним делать; загулявш ий купец ищет сп особа заглу­ шить охваты вающую его тоску). Особенно яркие речевые характеристики, как и следует ожидать, отли чаю т персонажей анекдотов об этнических меньшинствах. П о м и м о а к ц е н т а и ти п и ч н ы х г р а м м а т и ч е с к и х о ш и б о к , и м и тац и я которы х представляет лишь речевую маску и не является семантически и прагматически нагруженной, сюда относится и нтонация, склонность к и спользованию определенных частиц, этикетных ф ормул, д и а л о ги ч е­ ские стратегии и т.д. Т ак, говоря о склонности персонажей к и сп ол ьзо­ ванию прагматически насыщенных частиц, можно отметить, что для грузин это п роизносимое с особ ою интонацией вопросительн ое Да?, для чукчей - слово однако, для евреев частица таки. С кл он ность к чрезмер­ ному (с точки зрения русских речевых стереотипов) использован и ю с о о т­ ветствующих языковых средств может играть реш ающую роль в создании комической ситуации, как в анекдоте о грузинской и еврейской кошке. „М яу, д а?” - г о в о р и т грузинская кош ка, и еврейская отвечает: „Таки мяу!” О д н ако больший интерес, как кажется, п редставляю т случаи, когда использование той или иной единицы определенным о б р азо м к о р р е л и ­ рует с какими-то чертами характера, п риписы ваемы ми в анекдотах соответствующему этническому и языковому меньшинству. В этом смысле многие особенности об р аза еврея в русском анекдоте могут быть установлены на основе наблюдений над речевыми свойствами соответствующ их персонажей. Эти особенности нагляднее видны, если сопоставить речь евреев в анекдоте с речью других персонажей, о тн о ся­

Русские анекдоты о евреях: лингвистический аспект ₆₇ щихся к этническим меньшинствам, - грузинов и чукчей. (Речевые х а р а к ­ теристики украинцев в русском анекдоте стоят особняком. Если грузины, чукчи и евреи в анекдотах г ов орят по-русски, а этноязы ковая п р и н а д ­ лежность п ерсонаж а подчеркивается при помощ и специальных в к р а п л е ­ ний, то украинцы в анекдотах гов орят по-украински - в той мере, в какой рассказчи к в состоянии и м итировать украинскую речь). Здесь необходимо сделать оговорку. Грузины и чукчи в анекдотах на русском языке всегда ф ункционирую т именно как персонажи русского анекдота. В то же время анекдоты о евреях нередко представляю т собою в озни кш ие в еврейской среде анекдоты , которы е могут рассказы ваться на русском языке, а могут и на лю бом другом (так, многие из анекдотов, вош едш их в известные книги Лео Ростена, рассказываю тся и по-русски). С трого говоря, можно считать, что в таких анекдотах мы имеем дело не с о б р азо м еврея в русском анекдоте, а с образны м строем еврейского анекдота. Впрочем, не следует преувеличивать возникаю щ ие в этой связи т р у д ­ ности. П о д русским анекдотом о евреях можно понимать л ю бой анекдот с персонаж ами-евреями, имеющий д остаточ н о ш ирокое хождение в р у с­ ской среде. Н езависим о от генезиса таких анекдотов, с синхронной точки зрения, они все п о п а д а ю т в один класс, и анекдот, родивш ийся в еврей ­ ском местечке начала века, но активно рассказываемы й в совеременном русском город ском обществе, ф ункционально ничем не отличается от ан ек дота о евреях, которы й и возник, и рассказывается в русской г о р о д ­ ской среде. И та к , для речевой характеристики грузина как героя ан екдотов ха­ рак тер н о и спользование да? (в том числе п ротиворечащ ее русской л и т е ­ р а т у р н о й н орм е у п отреб л ен и е да? при и мперативе), о б р ащ е н и е на ты в р а зго в о р е с незнаком ым человеком, частое употребление п о буд и тел ь­ ных предлож ений и риторических вопросов. Все это в ы раж ает установку грузи на на кон такт и взаи м оп они м ани е с собеседником. С т а н д а р т н о й речевой х а р а к т е р и с т и к о й чукчи в а н е к д о т а х является слово о д н а ко , с о о т в е т с т в у ю щ е е об щ ем у в н утре н н ем у сос тоян и ю чукчи в анекдотах - пассивному изумлению перед окруж аю щ им миром и н ед о­ умению человека, столкнувшегося с непривы чной для него ц и в и л и за­ цией. Этой же цели служит и свойственное чукче в анекдотах о б о зн а ч е ­ ние себя в третьем лице. С л оварны й запас чукчи в анекдотах беден, он огран и чи вается с л о в а р е м -м и н и м у м о м , состоящим из самых просты х и употребительны х слов, а выход за пределы так о го словарн ого зап аса восп рин и м ается как м арки рованн ы й и создает д оба воч н ы й комический эффект. Чукчи в анекдотах, как и грузины, чаще всего об ращ а ю тся к со­ беседнику на ты, од нако для них функция так о го способа об ращ ени я не­ ск олько иная: это как бы речь ребенка или человека, почти не з а т р о ­ нутого цивилизацией и условностями этикета.

6 8 E. Ш м е л е в а , A. Ш м е л е в Евреи в анекдотах характеризуются свойствами, в корне о тл и чн ы м и от грузин и чукчей, и это подчеркивается их речевыми х ар а к т е р и с т и к а ­ ми. Для еврея как героя анекдота характерна частица т а ки , служащ ая показателем установки, во м н огом п р о т и в о п о л о ж н о й той, к оторая л е ­ жит в основе использования однако. И спользовани е т аки хорош о о т в е ­ чает установке человека, все знаю щ его наперед и лю бящ его (иногда с н е ­ которы м занудством) подчеркнуть, что его предвидения оп равдались, н е ­ смотря на возм ож н ы е сомнения. И менно такая установка характерн а для еврея как героя анекдота, и не случайно именно т аки (особенно в со ч е­ тании таки да) служит одним из самых характерных признаков еврея в анекдотах. Евреи в анекдотах во многом следуют особому „ р е ч е в о м у э т и к е т у ” , придающ ему их речи специфический „н ациональны й к о л о р и т ” : о тв еч аю т вопросом на вопрос (ср. анекдот: „П очем у вы все время отвечаете в о п р о ­ сом на в опрос?” - „А как надо?”), ценят выражение сочувствия выше, чем ком плименты собеседнику („еврейский ко м п л и м ен т” : „К ак вы сегодня плохо в ы гл яди те”), сами, отвечая на комплимент, н ач ин аю т в о зр аж а ть собеседнику, при упоминании л ю б о го лиц а считаю т необходимы м д ать ему оценку, обы чн о в форме пожелания („Пусть она будет с ч ас тл и в а” , „Чтоб у него было столько болячек, сколько у меня д о л г о в ” , „Чтоб он т а к ж и л ...”) и т.д. Х а р а к т е р н а такж е м анера н ач ин ать в о п р о с с со ю за и (ти ­ пичные прим еры - 1) Вы выходите на следующей? - Да. - А ж енщ ина перед вами выходит? - Да-да. - А вы ее спрашивали? - Да, конечно. - И что она ответила?', 2) Д ва еврея смотрят по телевидению ф утбольный матч. К омментат ор сообщает: „Гол забил Г ерш кович”. Один еврей поворачи­ вается к другому и говорит: „И вы думаете они этот гол засчит аю т ?”', 3) Контролер в поезде обращается к еврею: „ У вас билет до Херсона, а поезд идет в Конотоп ”. - „И часто ваши машинисты т ак ош ибаю т ся?”). При этом указанны е речевые особенности подч еркиваю т те или иные черты об р аза еврея в анекдоте. Н апр., склонность отвечать вопросом на в оп рос определенным образом соотносится с таким и чертами, как п р и ­ жимистость (ср. анекдот: Рабинович, сколько денег ты полож ил в к о н ­ верт к молодож енам? - А разве конверт уж е ничего не стоит?), п о к л а ­ дистость (И звинит е, сколько сейчас времени? - А сколько вам надо?), а ч а ­ ще всего сочетание прижимистости и покладистости в сочетании со свое­ об разн ою хитростью, как в анекдоте, в котором обы гры вается энантио- семия русского гл агол а одолж ить (Рабинович, вы не могли бы одолж ить 100рублей? - Хорошо, а у кого?). М н огие характеристики евреев в русских анекдотах мало изменились за б оле е чем сто л е тн ю ю и сто р и ю су щ еств о в ан и я этой серии. Евреи - умные, хитрые, жадные. Часто богаты е, но в отличие от других персо­ нажей русских анекдотов про богачей - загулявш их купцов, грузин и новых р у с ск и х - не дем он стри рую т свое б огатство, а стараю тся скрыть его.

Русские анекдоты о евреях: лингвистический аспект ₆₉ И м ею т больш и е способности к бизнесу (часто нечестному). Евреи за свою долгую , полную гонений историю научились приспосабливаться ко всему, поэтому могут приспособиться и к советской власти и даже о б м а ­ нуть ее представителей (милицию, там ож ен н иков и др.). Евреи - ф и зи ­ чески слабые, хотя благодаря своей хитрости иногда п обеж даю т более сильного противника. Д о м и н и р у ю щ а я ч ерта евреев во многих ан е к д о т а х - о с т о р о ж н о с т ь , подчас гр ан и ч а щ ая с трусостью: в политике, в бизнесе (поэтому евреи и не аф и ш и рую т свое богатство) и просто в жизни (характерны й пример: Хаим с Н ат аном возвращаются домой поздно вечером и вдруг замечают вдалеке двух подозрительного вида субъектов. Хаим говорит Н ат ану: „Знаешь что, давай перейдем на другую сторону, их-т аки двое, а мы о д н и ’). В прочем, здесь следует отметить, что после Ш естидневной войны эта х арактери сти ка б ы ла несколько скорректи рован а. В русском ф о л ь к ­ лоре появилось много анекдотов о победоносны х израильских солдатах. В этих анекдотах израильские солдаты п обеж даю т не числом, а умением, хотя в больш инстве из них все же не столько силою и храбростью , ск о л ь ­ ко хитростью. С пособность немногочисленных израильских солдат п о ­ беждать во много раз превосходящие силы п ротивн ика просто пораж ает воображ ение. Приведем два анекдота из этой серии. (1) Стоит израиль­ ский солдат на посту. Египт яне посылают взвод солдат, чтобы убрат ь его. Перестрелка. Все египтяне убиты, солдат стоит. Посылают рот у. П ерестрелка, все египт яне убиты, солдат стоит. Посылают батальон. П ерестрелка, все египт яне убиты, солдат стоит. Посылают полк. Д олгая перестрелка, наконец возвращ ается один раненый египетский солдат и го ­ ворит: „Это все еврейские штучки, там в засаде второй с и д и т ! (2) П ре­ зидент Д ж онсон обратился к И зраилю за помощью во вьетнамской войне. И зраильское правительство приняло реш ение послать на помощь пять сол­ дат. „Вы бы хот ь десять послали”, - говорит Д ж онсон. „Вы что, с К ит а­ ем воевать собираетесь?” - удивляю т ся израильтяне. Впрочем, речь и з р а ­ ильтян в анекдотах, как правило, лиш ена „национальн о-сп ец и ф и чески х” характеристик, и в этом смысле не столь интересна для лингвиста, иссле­ дующего речевые особенности персонажей русских анекдотов. Еврей в русском ан е к д о т е - хороший семьянин, для него очень важна его жена, дети и в ообщ е все многочисленны е родственники. П р и в ер ж е н ­ ность семейным связям подчеркивается средствами, при помощ и к о т о ­ рых еврей осуществляет референцию к своим родственникам, в частности к жене: м оя Сарочка вместо моя ж ена или Сара. Если вы б ор обозначения моя ж ена или использования имени существенным об разом зависел бы от степени знания адресата о семейной жизни говорящ его (напр., и сп оль­ зование имени нежелательно, в случае когда адресат речи не знаком с р е ­ ферентом имени), то обозначение ти па моя Сарочка оказывается ун ивер­ сальным , будучи одноврем енно д остаточ н о и нф орм ати вн ы м (подобно

70 E. Ш м е л е в а , A. Ш м е л е в вы раж ен и ю моя ж ена) и д остаточ н о интимным, чтобы вы разить теплы е чувства говорящ его по отношению к жене. Если гр у зи н ы и чукчи в ан е к д о т а х о б р а щ а ю т с я к н езн аком ом у со­ беседнику на ты, то евреи используют более ф орм альн ое о б р ащ е н и е на вы. Это, разумеется, не случайно. Евреям в анекдотах не свойственна ни п ан иб ратская манера грузин, ни первобы тная незатронутость ц и в и л и за ­ цией, свойственная чукчам. О днако, как и грузинам, евреям в анекдотах свойственна установка на кон такт с собеседником, что подчеркивается п остоянной апелляцией к слушателю (*вы думаете, чт о...), од нако ценен для еврея не к он так т сам по себе, а возни каю щ ая при этом „задуш ев ­ н о сть ” : к он так т ценится, поскольку дает возмож ность вы разить соч ув ­ ствие и самому оказаться объектом сочувствия. П оэтом у еврей в анекдоте может не тол ьк о осуществлять референцию к самому себе при п ом ощ и местоимения первого лица, но и, как чукча, называть себя в третьем лице - бедный еврей (ср. К ак вам нуж но, т ак Л енин вечно живой, а как нуж но бедному еврею, т ак он умер!). О д н ако понятно, что функция т а к о го само- обозначени я совсем иная, нежели в случае с чукчами. Если чукча сам уд и ­ вленно глядит на себя со стороны , то еврей пригл аш ает собеседника или дом ы сл иваем ого наблю дателя посмотреть на него и „п о со ч у в ств о ва ть ” . Все указанны е выше речевые особенности п озволяю т легко иден ­ ти ф и ц и ров ать героя анекдота как еврея и иногда оказы ваю тся р е ш а ю ­ щими для разграни ч ен ия различны х в ари ан тов одного и того же а н е к ­ дота. Так, известен анекдот о том, как муж, вернувшись дом ой из гостей, рассказывает, что в доме, в котором он был, унитаз из золота. Ж е н а идет туда, чтобы посмотреть на так ое чудо, а хозяева говорят: „Это жена того идиота, которы й нам нагадил в саксоф он ” . В такой версии в анекдоте нет ничего специфически еврейского, его персонажи - это просто м у ж , ж ена, их знакомые. Н о существует и „еврейская” версия этого анекдота: А брам приходит домой поздно и говорит ж ене: „Сара, я не м огу спать, я не м огу есть, я не м огу ж ить, я сегодня был у Изи, я не м о гу ж ить, у И зи золотой у н и т а з!” И говорит т ак ей всю ночь. Н аут ро Сара не выдерж ивает и идет к Изе. Д верь открывает ж ена Изи. Сара говорит: „Простите, но м не мой м у ж сказал, что у вас-таки совершенно золотой унитаз, он не м ож ет ж ить, я т ож е не м огу ж ить, наши дети не м огут ж ить уж е давно, ж ит ь в этой стране вообще невозмож но, у вас есть золотой унит аз или что вы т ут мне говорите, мож но я на него-таки погляж у?" Ж ена И зи оборачивается и кричит вглубь квартиры: „Изя, udu скорее сюда, это пришла ж ена того идиота, который тебе вчера наделал в саксоф он!" То, что персонажи - евреи, ярко проявляется в их речи и бы ло бы очевидно для лю б о го слушателя, даже если бы им не были даны (типичные для еврейских персонажей русских анекдотов) имена А брам и Сара. И так, мы в и д и м , что евреи в а н ек д о та х л егк о узн а в а е м ы б лагодаря специфическим особенностям речи. Однако к „узн аваем ости ” дело не сво­

Русские анекдоты о евреях: лингвистический аспект ₇₁ дится. Особенности речи оказываю тся одним из важнейших средств, позволяю щ их выпукло представить систему внутренних установок персо­ нажа. О б р аз еврея в русском анекдоте с высокой степенью надежности может быть реконструирован на основе наблюдений над особенностями речи соответствующ их персонажей.