Wiera Biełousowa
Nekotorye zagadki "Mëtrvyh duš"
Acta Neophilologica 9, 109-115
ISSN 1509-1619
W ie ra B iełousow a
Instytut Słowiańszczyzny W schodniej UW M w Olsztynie
НЕКОТОРЫЕ ЗАГАДКИ М ЁРТВЫ Х Д У Ш
Key words: interpretation, Martwe dusze, hermeneutic analysis, Gogol, hidden sense Вы сочиняете посмертного Гоголя ... Гоголь не писал просто, а разыгрывал самого [себя]. В. Ключевский В последние десятилетия мысль о том, что Н. Гоголь - явление мировой литературы, стала почти аксиоматичной. „В настоящее время поток зарубежных г о г о л е в с к и х с т у д и й н а б и р а е т с и л у с к а ж д ы м го д о м . Е го с о с т а в л я ю т п о э то л о ги ч ес к о е н а п р ав л ен и е, и зу ч ен и е р е л и ги о зн ы х о с н о в гоголевск ого творчества, биограф ические исследования. ...” '. Но при этом общ им местом гоголеведения остаётся мысль о загадочности творчества Гоголя; его „фигура фикции”2, леж ащ ая в основании образа, даёт повод для самы х разнообразных и н т е р п р е т а ц и й . П р и в с е м м н о г о о б р а з и и и р а з н о с т о р о н н о с т и п о д х о д о в к прочтен ию см ы слов гоголевски х прои зведени й, о ст аёт ся в тен и игровая сторона творчества Гоголя, его роль фокусника и фигляра, владею щ его даром п р о н и к н о в е н и я в м и р о к р у ж а ю щ и х его л ю д е й , д а р о м п а р о д и р о в а н и я и окарикатуривания. То есть остаю тся недостаточно увиденны м и не дальние (р ел и ги о зн ы е, м и ф о л о ги ч ес к и е, ар х ети п и ч еск и е), а б ли зки е к к о н к р е т н о исторической действительности смыслы, люди, факты, намёки на которые можно использовать в качестве интерпретанты гоголевских фикций. Представляется, что одной из интерпретаций художественного смысла М ёрт вы х душ может служить а л л ю з и я н а о б р а з ф и л о с о ф а П. Ч а а д а е в а . П р е д п о с ы л к а м и п о д о б н о й герменевтической аналитики служит, во-первых, душ евная организация писателя, который „... не открывал себя в своём творчестве, он прикрывал себя”3 , любил „сладость тайны ”, „водить за нос” .
1
Гоголь как явление мировой культурыі.Международная научная конференция. Известия А. Н. Серия литературы и языка 2003, т. 62, № 2, с. 75.2
А. Белый, Непонятыій Гоголь, в: „Вопросы философии” 1990, № 11, с. 96.3
Н. A. Бердяев, О русской философии. Сочинения в 2 частях, ч. 1, Свердловск 1991, с. 38.110 Wiera Biełousowa Н а правомерность подобной интерпретации наталкивает и психологическое родство - полярность этих личностей, одинаковые вы сочайш ие социальны е амбиции, их неприязнь друг к другу, отмечаемая многими современниками, наконец, общ ая половая тайна.4 Во-вторых, „фигура умолчания” по поводу П етра Чаадаева, обнаруживаемая в творческом наследии писателя, представляется явлением довольно странным и н е о б ы ч н ы м , ес л и у ч е с т ь , что и д е и Ч а а д а е в а , с а м о э к з и с т е н ц и а л ь н о е п ри сутствие ф илософ а в об щ ественно-литературн ой ж и зни своего врем ени играло скрыто доминирую щ ую роль в русской культуре 30-40 годов, чего не мог не понимать Гоголь. Даже в письме к Н. Языкову (одному из самых близких друзей), где речь идёт о стихотворении поэта К Чаадаеву, Гоголь ни разу не вспоминает имени философа. Создаётся впечатление, что Гоголь наложил табу на это имя. К тому же, „следы” образа Чаадаева, внутренний скрытый диалог с ним прослеживается в повести В ий,5 в Театральном разъезде. П ытаясь осмыслить „молчание” Гоголя, выдвигаем следую щ ую гипотезу: образ Ч аадаева вош ёл в сложную м етаф орическую систем у писателя, создав в м н о г о п л а н о в о м г о г о л е в с к о м т е к с т е п о д в о д н ы е с м ы с л о в ы е п л а с т ы диалогического характера, где образ Чаадаева, употребляя выражение самого Гоголя, показан „в разжалованном виде из генералов в солдаты”6. О б щ е и з в е с т н о , ч то г о г о л е в с к а я п о э м а и м е л а б о л ь ш о е к о л и ч е с т в о п рото ти п о в, на о тд ел ьн ы е из которы х у к азы в а л сам автор. Так, и стори я в о с п и т а н и я А н д р е я Т е н т е т н и к о в а с о д е р ж и т о п и с а н и е его в о с п и т а т е л я , прототипом которого сам Гоголь называет своего нежинского учителя Николая Белоусова. В самом ж е образе Т ентетникова явно присутствую т нам ёки на автобиографические факты: непомерное честолюбие, подчеркнутое писателем, т я г а к з н а н и я м , с т р а с т н о е ж е л а н и е г о с у д а р с т в е н н о й с л у ж б ы , н а к о н е ц , обдум ы вание больш ого сочинения о России, характеристика которого почти дословно повторяет задачу собственного романа, излагаемую им в различных 4 Навряд ли можно согласится с Розановым, обвинившим писателя в некрофилии: «... половая тайна Гоголя находится где-то тут, в „прекрасном упокойном мире,...”» (В. Розанов, Сочинения,Ленинград 1990, с. 318). Можно возразить или согласиться с С. Карлинским, который
подозревает Гоголя в гомосексуализме. (С. Karlinsky, The Surreal Labyrinth o f Nikolay Gogol,Cambri dge Univ. Press 1976). Неоспоримым остаётся одно - наличие некой половой тайны и у писателя, и у философа, что, несомненно, запечатлелось в гоголевском „подполье” и не могло не найти отражения в его экзистенциально (а не социально, как это чаще всего представляется) направленном творчестве. Внешняя неприязнь к Чаадаеву, возможно, скрывала „пламя без костра”, которое, при существующей общественной норме, только и могло проявиться в подтексте гоголевского творчества, обрастая, как это и бывает у творческих личностей, чувствами и переживаниями духовного порядка, далеко выходя за рамки плоско-эротического смысла. Общий выход за норму мог породить и оппозицию „Я - другой Чаадаев”, утверждавшую не отличие, а именно сходство душ, родственную экзистенциальную позицию. (см. на стр. 9 данной статьи - Кифа Мокиевич и Мокий Кифович). Обоснование этих гипотез выходит за пределы данной статьи.
5 См. В. Белоусова, „Он в Риме быыл быы Б р у т ..”.Studia Rossica Posnaniensia, vol. XXXI, 2003, c. 19-23.
письмах к друзьям: „Сочинение это долженствовало обнять всю Россию со всех точек - с граж данской , п олитической , рели ги озн ой , ф и лософ и ческой ...”7. Биографически окраш ено и лирическое отступление, размышляющее о рыданиях Тентетникова, которое с удивительной прозрачностью сопрягается с гоголевскими раздумьями о своей личной судьбе периода создания произведения. Е щ ё о д н и м п р о т о т и п о м с т а л р ж е в с к и й с в я щ е н н и к М а т в ей К онстантиновский, потребовавш ий от писателя изъять из поэм ы страницы , связанные с его образом. Среди таких прототипов, несомненно, был и Чаадаев, намёки на биографические данные которого рассы паны в произведении по закону сна, в котором прои сходит новое, ч асто ал оги чн ое, см еш ен и е п ерви чн ы х р еальн ы х компонентов. О пределён ны м обосн ован и ем этой гипотезы мож ет служить само имя Пётр: у Гоголя, этого великого имятворца, так лю бящ его обыгрывать имена, оно встречается девятнадцать раз в различны х вариациях. Впервые читатель сталкивается с ним при разговоре Чичикова с Коробочкой, п р и ч ём , это не и м я р е а л ь н о го ч ел о в ек а, а аб с т р а к т н о е о б ы гр ы в ан и е во в н у т р е н н е й а в то р ск о й р е ч и н ек о го т и п а (И в а н а П е т р о в и ч а ), с к л о н н о г о к превращ ениям, метаморфозам, „какого и О видий не выдумает”8. Обыгрывание им ен и И ван а П етр о ви ч а ч ерез п о н яти я „п р ев р ащ ен и я ” , „м етам о р ф о зы ” - а в т о р с к а я п о д с к а зк а ч и т а т е л ю , н а п р а в л я ю щ а я его в о с п р и я т и е по п у т и метаморфозы текста. Сама Коробочка - Н астасья Петровна. Только в восьмой гл а в е у п о м и н а е т с я П ё т р П е т р о в и ч С а м о й л о в , П ё т р В а с и л ь е в и ч , П ёт р Варсонофьевич. Учитель Тентетникова - А лександр Петрович, Петухов - Пётр П етрович, Хлобуев - такж е П ётр Петрович, слуга - Петрушка. Уже тавтология собственного имени - Пётр Петрович, которое встречается на страницах поэмы три раза, указывает на некоторую театрализацию текста, акцентирует тайную смысловую значимость этого имени. Д авая ш ирокую панораму русской жизни Гоголь как бы составляет калейдоскоп намёков, отсылаю щ их к философу. Так, Хлобуев П ётр П етрович не только разоривш ийся помещик, как и Чаадаев, но и вне всякой логики характера готов уйти в монастырь, что уже явно отсылает к Чаадаеву, который в последний период жизни часто говорил об этом желании. На балу, так богатом Петрами, присутствует француз Куку - обыгрывание и сни ж ен и е ти п и чн о англий ской ф ам и лии Кук как ч ерез со п ряж ен и е с её носителем - французом, так и через ономатопоэтический элемент. В ней можно увидеть ироническую отсылку к английскому миссионеру Куку, восторженное отнош ение Ч аадаева к религиозно-нравственны м проповедям которого было широко известно. Б ез труда п р и вязы вается к биограф и и Ч аад аева и авторский монолог, сопутствую щ ий раздумьям Платонова о Хлобуеве: „О н ещё не знал того, что на Руси, на М оскве и других городах водятся такие мудрецы, которых жизнь - необъяснимая загадка. Всё, кажется, прожил, кругом в долгах, ниоткуда никаких 7 Н. В. Гоголь, Сочинения в 8-ми томах, Москва 1984, т. 6, с. 9. 8 Там же, т. 5, с. 48.
112 Wiera Biełousowa средств, и обед, которы й зад ается, каж ется, п ослед ний ... П роходит п осле этого десять лет - мудрец ... ещё больш е прежнего кругом в долгах и так же задает обед ...”9, т.е. мотовство, вечные долги, которых он не отдавал, постоянные обеды, на которые философ чуть ли не насильно собирал людей, - всё это было д о с т о я н и е м о б щ е с т в е н н о с т и и н аш л о о т р а ж е н и е в в о с п о м и н а н и я х его поверенного племянника М ихаила Ж ихарева10. Знаком образа Чаадаева мне представляется и Пётр, открываю щ ий список душ Коробочки: „...Особенно поразил его какой-то Пётр Савельев Неуважай- Корыто, так что он не мог не сказать «Экой длинны й»” 11. Во-первых, на это указы вает имя, во-вторых, образное воссоздание через одну черту портрета- контура Чаадаева (высокий рост и худощавость Ч аадаева общ еизвестны), в чём п р о яви л о сь п и сател ьско е ум ен и е „... не то что п ер ед р азн и ть, но угадать человека” . Второй раз писатель акцентирует и прозвище, и рост: „... И глаза его невольно остановились на одной фамилии. Это был известны й Пётр Савельев Неуважай-Корыто ... Он опять же не утерпел, чтобы не сказать: ...Эх, какой длинный, во всю строку разъехался!” 12. М ысль „спотыкается” о слово известный - он один из списка, оживающих под взором Чичикова названных имён, оказывается известным. Но чем? Ведь читателю уже знакомы и остальные души, купленные Чичиковым, имена которых тоже повторяются в тексте. Ни одной характеристики, кроме повторного очертания портрета-контура героя и вопроса, кто он был, Пётр Савельев, в отличие от всех других „мёртвых душ ”, не содержит. Зато его прозвище прочитывается легко: тот, кто не чтит своё, родное. К том у ж е слово и звестны й таи т в себе что-то интригующее, оно двусмысленно. Это и знакомый, что по тексту вполне может относиться к образу, и чем-то славящийся. Второй смысл этого слова наталкивает на потаённую иронически-полемическую сущность прозвища некого двойника, лиш ь ассоциативно заданного текстом. Именно с Чаадаевым, в первую очередь, могло соотноситься и это ироническое прозвище, и известность: если читать чаадаевские Философические письма без Апологии сумасшедшего, не трудно было увидеть нападки не только на русские порядки, но и на саму Русь, её национальную субстанцию. Не удивительно, что его близкий друг Пётр Вяземский, несомненно, один из самых образованных людей своего времени, замечает, что как сатира - они прекрасны, как философский трактат - парадоксальны. Он даже называет его произведения верхом б езум ия13. Н еотправленная отповедь П уш кина, где он замечает, что принимает своё Отечество и русскую историю такой, какая она есть, была самым доброжелательным откликом. Его Письма опровергали почти все современники - и противники, и друзья. Так, очевидно, его Письма воспринимает 9 Там же, т. 6, с. 86. 10 см. М. Жихарев, Докладная записка потомству о Петре Яковлевиче Чаадаеве, в: Русское общество 30-х годов, Москва 1989, с. 103. 11 Там же, т. 5, с. 55. 12 Там же, т. 5, с. 135. 13 В. А. Мильчина, А. А. Осповат, О Чаадаеве и его философии истории. в: П. Я. Чаадаев, Сочинения,Москва 1989, с. 9.
и Г оголь, к р и т и к у ю щ и й , но и п о э т и зи р у ю щ и й р у с с к у ю с т и х и ю , я в н о п р о т и в о п о ста в л е н н у ю „ п о го л о в н о м у ” р аб ст в у Ч а ад ае в а. О б р аз „глаш атая свободы”, и революционера-мученика философ получает благодаря Герцену, хотя Николай Надеждин, редактор „Телескопа”, где были помещ ены Письма, и цензор Алексей Болдырев пострадали гораздо больше. Думается, этих оснований Гоголю бы ло вп о л н е д о стато ч н о , ч тоб ы п и тать к н ем у о п р ед ел ён н у ю н еп р и я зн ь культурного, духовного плана. О на и наш ла своё отражение в фамилии Пётр Н еуваж ай -К оры то-С авел ьев, которая, в м оём п р ед ставлен и и , заш и ф рован о обы грала ситуацию всех участников публикации П ервого ф илософ ического письма: „Не всякому Савелью весёлое похмелье; ваши пьют, а у наших с похмелья головы болят”, - говорит русская пословица, что означает: кому праздник, кому весело, а у кого и невесёлое похмелье - тягостное состояние духа. В этом смысле пословицы без труда прочитывается подтекст, отсылаю щ ий к судьбе цензора и редактора журнала: первый получает отставку и лиш ается пенсиона, второй - в ы с ы л ае т с я в с ев ер н у ю глухую В о л о го д ск у ю о б л аст ь. С ам ж е Ч а а д а е в , действительно, получает „весёлое похмелье”, ибо в объявлении себя сумасшедшим •• •• ^ îî14 „... даже нашёл в нём удовлетворение своему тщеславию и своей гордости . И ронический намёк на образ Чаадаева связывается, в моём представлении, и с образом Кошкарева: во-первых, его считаю т сумасшедшим, точнее, называю т так, во-вто р ы х , это е д и н ст в ен н ы й о б р аз у Гоголя с за п а д н о е в р о п е й ск о й ориентацией, в-третьих, само описание библиотеки Кош карева, где Чичиков находит больш ое количество ф илософских книг с явно травестийны м названием: П р ед уго т о ви т ельн о е вст уп лен и е в област ь м ы ш лен и я . Теория общ ност и, совокупност и, сущ ност и и в прим енении к уразум ению органических начал обоюдного раздвоения общ ест венной производительности. ,Что ни разворачивал Чичиков книгу, на всякой странице: проявленье, развитье, абстракт, замкнутость и с о м к н у то с т ь и ч ёр т зн а е т чего там не б ы л о ” 15. З д есь в и р о н и ч еск о й , п о л у п а р о д и й н о й ф орм е о т р а б а т ы в а ет Г оголь и важ н ую д л я н его м ы сл ь о н ев се си л ье р а ц и о н ал ьн о го зн ан и я и заш и ф р о вы вает об раз Ч а ад а ев а как названием „ф илософ ия, в см ы сле н а у к и ”, так и обращ ением к книге с „... нескромны ми м иф ологическим и карт инам и”16 - последний сам считает себя первым создателем научной философии в России и смотрит на античное иск усство как на соблазн духовному. Ассоциация с Чаадаевым может быть связана и с фамилией Кошкарев. Это аллюзия, отсылаю щ ая к одному из самы х загадочных, до сегодняш него дня не раскры тых обстоятельств его биографии - прош ении об отставке ( Чин следовал ему: Он служ бу вдруг оставил - обыгрывает Грибоедов этот биографический факт ф илософа). Речь идёт о бунте Семеновского полка и чаадаевской роли посланника императору, с целью изъяснения случивш егося. П осле разговора с А лександром I, содержание которого осталось загадкой, Чаадаев неожиданно 14 М. Жихарев, Докладная записка..., с. 103. 15 Н. В. Гоголь, указанное сочинение, т. 6, с. 63-64. 16 Там же, с. 64.
114 Wiera Biełousowa для всех подает в отставку (хотя перед этим именно его рекомендую т флигель- адъютантом самому царю) и получает её без обычного для отставки повыш ения чина. Сам факт бунта, трагическая участь его солдат и офицеров, роль Чаадаева, который попал в двойственную ситуацию, и многие офицеры полка назвали его Брутом-изменником (что отозвалось в имясочетании Хома Брут),17 на многие м есяцы стали предметом самых остры х обсуждений в М оскве и Петербурге. Начальником первой роты первого батальона полка, которому солдаты доложили просьбу прислать им нового командира, был Николай К аш карев18. Ф онетическая ассоциативность имён, описание деятельности Кошкарева, пародирую щ ая идеал Зап ад н ой Европы , созд ан н ы й в П и сь м а х Ч аадаевы м , сам чин полковника, который философ должен был получить при отставке, огромная, тематически разнообразная библиотека, указание на его сумасш ествие - всё метонимически отсылает к образу Чаадаева. Ещ ё одним фактом-подсказкой автора можно считать и указание на заграничны й поход в Германию, где Кошкарев стоял с полком: Чаадаев с 1812 по 1814 год соверш ает три похода, войдя в марте 1814 года в со ставе А хты рского гусарского полка в П ариж . Е стествен н о, участников походов во время войны России с Наполеоном было множество. Однако образ Кош карева соединил в себе указание на больш ое количество черт Чаадаева. Гоголь как бы „подкрепляет” эти указания, ещё раз направляет читательское внимание в сторону прообраза, через стилистическую аналогию, которая создаёт и р он и ч еск и й вариант идеям ф илософ а. В сочи нени и Ч аадаева встреч ается понятие: „бесполезная роскош ь”: „... из того, что создано воображ ением других, мы заимствовали одну лиш ь обманчивую внеш ность и бесполезную роскош ь”19. Гоголевский Кош карев ж алуется Чичикову на то, что мужику трудно объяснить: „... что есть высш ие побуждения, которые доставляет человеку просвещ ённая роскош ь”20. И менно „бесполезную роскош ь” пытается ввести Кош карев среди своих крепостных: баб - надеть корсет, мужиков - немецкие ш таны, видя в этом „просвещ ённую роскош ь” . Э ти реминисценции также указываю т на пародирование, окарикатуривание идей Чаадаева. Гоголь как бы помещ ает этот пы тливы й ум, говоря словами самого Чаадаева, в „тот узкий и мелочный круг, в котором вращ ается людская п о ш л о с т ь ”21, ч то в г о г о л е в с к о й и н т е р п р е т а ц и и о з н а ч а е т д ат ь о б р а з „в разжалованном виде из генералов в солдаты”22. В выш еприведенной цитате Чаадаева останавливает внимание мысль о людской пош лости, но ведь именно л ю д ская п о ш л о сть с т а л а л ей т м о ти в о м М ё р т вы х душ , о б р азн о в о ссо зд ав эмпирическое, противопоставленное экзистенциальному, сущ ествование своих приятелей и своего Я, на что указывает сам автор, обращ аясь к анонимному
17 См. В. Белоусова, Он в Риме был бы Брут..., Studia Rossica Posnaniensia, vol. XXXI, Poznań 2003, с. 19-23. 18 Б. Тарасов, Чаадаев, Москва 1990, с. 62. 19 П. Чаадаев, Сочинения, Москва 1989, с. 25. 20 Н. В. Гоголь, Указанное сочинение, т. 6, с. 61. 21 П. Чаадаев, Сочинения, Москва 1989, с. 49. 22 Н. В. Гоголь, Духовная проза, Москва 1992, с. 129.
автору в третьем письме по поводу М ёрт вы х душ: „Эти ничтожные люди, однако ж, ничуть не портреты с ничтожных людей; напротив, в них собраны черты от тех, которые считают себя лучш им и других, разумеется, только в разжалованном 23 виде из генералов в солдаты 23. В одном из вариантов главы, где идёт речь о Кошкареве, обращ ает внимание одна чрезввычайно интересная для семантического анализа текста деталь: Павел Чичиков застает Кош карева „за пульпитром стоячей конторы с пером в зубах”24. Э то о б ы ч н а я п о за с а м о го Г оголя, т.е. это м е т о н и м и ч е с к о е у к а за н и е на собственный образ, который в контексте данной главы может быть прочитан как о б р аз о п п о н е н т а , н а л и ч и е к о то р о го с о зд аё т н а п р я ж ё н н о -п о зн а в а т е л ь н о е отнош ение Я - Ты, в котором присутствие сниженного, окарикатуренного образа ф илософа и его идей является и средством уравнивания двух избранных натур, и средством самопознания, на что и указывает Гоголь во всех своих статьях по поводу М ёрт вы х душ. В аспекте такого взгляда, расш ифровываю щ его один из м ногозначны х подводн ы х см ы слов поэмы , кон кретное наполнение, в моём виденьи, получаю т и свойственны е писателю проходные, как бы случайные, образы-фикции двух обитателей, которые „... нежданно, как из окошка, выглянули в конце наш ей поэмы, выглянули для того, чтобы отвечать скромно на обвиненье со стороны некоторых горячих патриотов, до времени покойно занимаю щ ихся какой-нибудь философией ...”25. П рикреплённые по тексту поэмы к гротескным образам Кифы М окиевича и М окий Кифовича, они указываю т на двойничество, свойственное гоголевской поэтике, могут быть прочитаны как карикатура на тот идеал писателя и философа, который нёс в себе каж дый из них. Итак, Гоголь не „ускользнул” от влияния Чаадаева на своё творчество. Но это влияние вы лилось в создание „подводного” иронически обы гранного образа философа, в скрытый диалог с ним. Summary
The allusion to Piotr Czaadajew is used as an interpretation of the artistic sense of the novel called Martwe dusze. A similar hermeneutic analysis in Gogol’s text enables one to reveal the hidden sense layers that are conversational in character.
23 Там же, с. 19.
24 Н. В. Гоголь, Указанное сочинение, т. 6, с. 61 25 Н. В. Гоголь, Указанное сочинение, т. 5, с. 246.
