Алексей Фришман
Актуализация семиотических
конфликтов древнерусской
словесности в постмодернистскую
эпоху
Studia Rossica Posnaniensia 27, 61-69
STUDIA ROSSICA POSNANIENSIA, vol. XXVII: 1996, pp. 61-69 ISBN 83-232-0729-1. ISSN 0081-6884. Adam Mickiewicz University Press, Poznań
А К Т У А Л И З А Ц И Я С Е М И О Т И Ч Е С К И Х К О Н Ф Л И К Т О В Д Р Е В Н Е Р У С С К О Й С Л О В Е С Н О С Т И В П О С Т М О Д Е Р Н И С Т С К У Ю Э П О Х У T H E S E M I O T I C C O N F L I C T S OF T H E O L D R U S S I A N L I T E R A T U R E B R O U G H T U P TO D A T E IN T H E P O S T M O D E R N I S T I C EPOC H А Л Е К С Е Й Ф Р И Ш М А Н
Ab s t r a c t. The author points to the revival and the topicality o f the characteristic authoritarian features o f the culture o f medieval Russia (the negation o f interpretation, hermeneutics, rhetoric and ph ilo sop hy ) in contemporary Russian literature. He notices the fatal c o n seq u en ces o f dogmatic thinking and finds a solution in Ba chti n’s proposals.
A le k se y Frishman, University o f Copenhagen, Dep. o f East European Studies, Njalsgade 78, D K - 2 3 0 0 Cop enhagen S, Denmark.
Георгии Ф е д о то в писал об отсутствии ри тор и к и и ф и лософ и и в к ул ьтур е м о ск овско й Руси: „Русь в красках и в сложных и м уд рых к о м п о зи ц и я х вы р а ж а л а свои глубокие догматические п р о з р е ния (...) Отчего же софнйная Русь так чужда Л огусу?” 1. Ф е д о тов у к а зы в а ет на определенные культурологические п редп осы лки „страш ной нем о ты древней Русн” . И так, введение ц е р к о в н о с л а в я н ского язы к а б ыло не то л ьк о залогом органичности, но и ущ ербом, за л о го м з ам к н уто сти древнерусской культуры: оно облегчало з а д а чу х р и с ти а н и за ц и и н ар о д а, од н ако ценой этому был отр ы в о т кл ассической ф и лософ ской и л и тер атур н о й тр ад и ц и и поэтики, р и т о р и к и и и н терп р етац и и . В отличие от латы ни, ко т о р а я стала я з ы ком церкви будучи уже языком культуры, церковн ославян ски й в о з н и к а е т и ф ун кц и о н и р у ет как язык литургии. Он не н атал ки вается на с о про тив лен и е этнической среды, но и не п р и о б щ а ет ее, к а к л а ты н ь , к иной культуре. „Само п р аво сл авн е” , пиш ет Ф ед отов, „начинает ощ ущ аться, как стояние на уставе, как быт, как о б р я д о вое ис п ове д н и че с тв о ”2. Оно замы кается в себе, о тры ваясь о т тр а-1 Г. П. Ф е д о т о в , Н овы й гр а д , Н ь ю -Й о р к а-1952, с. 23. 2 Та м же, с. 24.
6 2 А. Ф p i i ш м а н дііціш б ого с л о в с ко го и ф илософ ского д иалога, к о т о р у ю возраж - д а л и сп оры европейских схоластиков уже в раннем средневековье. Н аб л ю д ен и я Ф е д о то ва подтверж даю тся соврем енны м и ку л ь т у ро л о гам и , указывающими на монологичность и замкнутость а втор и т ар н о й идеологии московской Руси, на идеологическое сопротивле ние и н те р п р е та ц и и и недоверие к герменевтике, р и т о р и к е и ф и л о софии. Д ей стви тельн о, убеждение в том, что „истина скры та о т к н и ж н и к о в и ф ари сеев” , что интерпретация порочна и греховн а по о пределен и ю , а р и то р и к а р а вн а своевольному ли ц едей стви ю и л и цемерию , - существенная черта авт о р и та р н о й ку л ьтур ы м о ск о вс к о й Руси. Вслед за Б ори сом Успенским, можно говор и ть о фетишизации формы в древней Руси. В р а б о те Раскол и культурный конфликт3 У спенски й убедительно демонстрирует, что в культуре двуязычия д р евн ей Руси ц ер ко вн осл авян ски й язык восприним ался к а к ср едст во вы р аж ен и я б о г о о тк р о в е н н о и истины, то есть к а к средство ф и к сации и вы раж ен и я О ткровения, но отнюдь не как средство к о м муникации. Согласно Успенскому, в теологической теории языка, по лучивш ей ра с п р о ст р а н ен и е на Руси, ц ерковн ославян ски й п о н и м а л ся ка к система символического представления п р а в о с л а в н о г о в е р о исповед ан и я (то есть на самом деле как икона православия), а не к а к од н а из возм ож ны х систем передачи и н ф о рм ац и и . Р и т о р и к а и ф илософ и я восп ри н и м алась как единый комплекс внешней му д р о с т и , к о т о р ы й в сущности является предательством и сти н н ой ве ры, а свобода и н терп ретац и и преследовалась как о п асн ое табу. И с т и н а п о н и м ал ась как независимая от субъекта с а к р а л ь н а я ф о р ма, к о т о р а я не п о длеж ит интерпретации, а задачей искусства было верное воспроизведение И стины. Ф орм а и содерж ание п р и н ц и п и а л ьн о отож дествлялись, а игра смыслами и зн акам и , п р и д аван и е новы х смыслов рас см а тр и в ал а с ь как нечто еретическое. К ак пиш ет У спенски й , здесь п ри н ц и п и ал ьн о важной становится им енно п р о б л ема я зы к о в о й ф ормы , то есть правильности вы р аж ен и я, ибо не т о л ь к о содержание, но и язы к овая форма могла бы ть п р и зн а н а еретической. Таким о б р азо м , даже невольная ош и б ка в о с п р и н и м а л а сь к а к грех. У спенский замечает, что слово погрешность, п р о и з во д н ое о т грех, собственно и озн ачает ошибку. Т еол о ги ческая теория языка, которую Успенский о б н а р у ж и в а ет в а в т о р и т а р н о й культуре м осковской Руси, п р и о б р е т а е т н е о ж и д а н н о острую а кту а л ьн о с ть в современном споре о п ерсп екти вах русско й культуры к о н ц а XX века. В конце 1980-х го д о в в л и т е р а т у р н о й кр и ти ке проявляется возр астаю щ ая тенденция к реакту а-3 Б. У с п е н с к и й , Р аскол и культ урн ы й конфликт. С борни к ст ат ей к 70-ле- т ию Ю . М . Л от м ан а, Т а р т у 1992.
Актуализация семиотических конфликтов 6 3 л п за ц н н кул ьт у р о ло ги ч е с ки х п редпосы лок средневековой сл о ве с н о сти. П р и м е р о м может служить один из многих голосов о б ъ я в л е н ной ж у р н а л о м „ Л и тер ату р н ая у чеба” дискусии на тему „ Л и т е р ат у ра к о н ц а X X в е к а ” . На Руси с о в р е м е н н о й великим итальянцам „ в о з р о ж д а т ь ” в европейском п о н и м а н и и б ы л о р е ш и т ел ь н о нечего, иб о все гр еческое бы ло для нас хр и сти ан ск и м , а Рим, у з у р п и р о в а в ш и й не бе сн ую власть, воспринимался не иначе, как исчадие ада. П о э т о м у все эстети ческ ое бы ло ка ноническим - будь то в и к он оп и си , з о д ч ест в е пли сл о в ес н о м и скусств е. В о з д у х был чист и пр озр ачен, и сквозь него откр ыв ались в з о р у к о н т у р ы б о ж е с т в е н н о г о , с к о т о р ы х н е о б х о д и м о бы ло лишь снять к о п и ю . Н а б ы т о в о м , л и т е р а т у р н о м у ровн е это пр оявлялось уже в том, что пере пи сч ик у ст р о ж а й ш е в о с п р е щ а л а с ь какая-ли бо „о т се б я т и н а ” . Л ю б о е отступл ен ие от к а н о н а п оч и тал ось за ер е сь 4. И сходя из семиотического поним ания языка культуры, т е р м и ном двуязычие м ож н о определить оппозицию двух культур древней Руси: К у л ь т у р ы миметической, или, если угодно, а в т о р и та р н о й , во с п р и н и м а ю щ е й знак как выражение О ткровения, и культуры смеховой (вернее: серьезно-смеховой), и кон оборческой культуры с к о м о р о х о в , л у б к а , п ар о д и и и сатиры . Это, конечно, не о п п ози ц и я вы соко й и н и з к о й культуры, а скорее коллизия культуры о ф и ц и ал ьно й, р и т у а л и з о в а н н о й , говорящ ей языком власти, и культуры а л ь т е р н а т и в н о й , п ароди рую щ ей этот язык. С е м и о т и к а смеховой культуры древней Руси была впервые се рьезно и с с л е д о в а н а в известной р аб о те Панченко и Лихачева Сме- ховоп мир древней Р уси , немы слимой без влияния Бахтина и Л о т- маиа. И т а к, для древнерусских п арод и и х ар актерн а следующая схема п о с т р о е н и я вселенной: „Вселенная делится на мир н а с т о я щий, о р г а н и з о в а н н ы й , мир культуры и мир не настоящ ий, не о р г а н и зо в ан н ы й , о т р и ц а т ел ь н ы й мир ан ти к у л ьт у р ы ” , в к о т о р о м г о с подствует „ п о л н ая спутанность всех значен и и ” . К а б а к зам ен яет здесь ц е р ковь , тю р ьм а - м онастырь, пьянство - аскетические п о д в и г и 5. Это, п и ш у т а вто ры , мир перевернутый, мир наизнанку, с о з д а ю щ и й а н т и -и к о н ы , эстетику безобразного. Д ур аки - важнейш ие ф игур ы э того м и ра. Они - святые, но то л ьк о наизнанку. Их смех - смех р а з д ев а ю щ и й , а дурак - человек, видящий и го во рящ и й г о лую правд у. Д р у г о й пример - преследуемые церковью ском о ро хи . П о внеш ним п ри м етам юродство сродни ском орохам . Ю р о д и в ы й в о зб у ж д а е т р а в н о д у ш н ы х „зрелищем странным и чудны м ” . Н о ес ли с к о м о р о х т о л ь к о увеселяет, то ю родивый учит. С м еховая 4 И. К а б а н к о в, Л и т ер а т ур а конца X X века, „Л итературная у ч еб а ” 1992, ию нь. 5 Д . С. Л и x а ч е в, А. М. П а н ч е н к о, „С м ех о во й м ир" древней Р ус и , Л е н и н г р а д 1976, с. 16-17.
6 4 А. Ф p ii ш м а н о б о л о ч к а скры в ает д идактические цели. Он объединяет мир смеха и серьезности, он - гротескны й персонаж. Язы к ю родства - не пр ям о е сообщ ение, не п рям ое выражение откровения, а шифр. Ю р о д и в ы й всегда ш иф рует свои вы сказывания и выступает под м аско й м нимого безумия. Не случайно Повесть временных лет г о во р и т , что Владимир предпочел гр еко-п равославн ы й об ряд за к р а соту. В юродстве госп одствует безобразие. По мнению авт о р о в, Ж и т и я ю роди вы х свидетельствуют о своеобразном и н д и ви д уа л и з ме, или даже персонализм е юродивых, их отстран ен н ости от т о л пы. К ак пишут а ги о гра ф ы , ю родивые „яко в пустыне в н арод е п р е б ы в а я ” . А в то р ы п одчеркиваю т, что речь идет о тради ц и и , ухо д ящ ей к о р н я м и к древним ц иникам и мимам. Ю родивы й г о в о р и т к о д и р о в а н н ы м язы к о м - при тчам и , загадкам и , молчанием, ж еста ми. З а г а д к а и п а р а д о к с им ею т о гром н ое значение для ю р о д и в о го . И т а к , Василии Блаж енны й на глазах потрясенных б ого м о л ьц ев р а з б и в а е т камнем икону. О н - мудрый шуг, к о т о ры й балан си ру ет на гр а н и между смешным и серьезным и о ли ц етворяет собой т р а гический в а р и а н т смехового мира. Современный литературовед Марк Лнповецкий утверждает, что м о ж но п рослед и ть культурн ую ветвь русского юродства, во с х о д я щую к д ревнерусской словесности, усиленную Достоевским, и, че рез Ремизова и Розанова, восходящую к Венедикту Ерофееву и совре м енном у п остм од ерн и зм у в русской литературе. С огласн о Л ипо- вецкому, именно Москва-Петушки являются своеобразны м пра- текстом русского п о стм о д ер н и зм а 90-х годов: С р ед н ев е к о в о е р у с с к о е ю р о д с т в о , как п аналогичным ему античный цини зм, для с в о и х эпох были чем-то в р о д е п о с т м о д ер н и зм а ... Речь, с о б ст в ен н о , идет о том, что ю р о д и в ы й , как п п н са т е л ь -п о ст м о д ер н н ст (...), острее, чем к т о -л и б о , о щ у щ а ет не т о л ь к о п о т е ш н у ю и л л ю з о р н о с т ь офиц иа ль ны х фетишей и зау ченных в лоск с а к р альн ы х речений, к о т о р ы е мног им кажутся абсолютам и , но н д р ам ати ческ ую ш а т к ос ть п о д л и н н ы х а б с о л ю т о в истины и г ар м они и (...) И н а о б о р о т - не оз н ачает ли ск а з а н н о е , что русский п о с т м о д ер н и з м в силу специфики л и тер а т у р н о й т р а д и ции (а ю р о д с т в о спе цифиче ск ий ру сский ингредие нт ) - это с в о ео б р а з н о е к у л ь т у р ное ю р о д с т в о со всеми вы тек ающ им и от сю да последстви ям и? 6 О л ь г а С е д а ко ва п исала о „странном, потустороннем б л а г о о б р а з и и ” Ерофеева: „среди множества играющ их кон тр астов Москвы- - Петушки есть самый гл у б о ки й контраст: эстетикой б езобрази я о кр у ж ен а совсем иная этика. Н азв ать ее этикой б л а г о о б р а з и я б ы ло бы слиш ком, но о ка ко м -т о странном, потустороннем б л а г о о б р а зи и м ож но г о во р и т ь. Не для красн ого словца Веничка сооб-6 М. Л н п о в е ц к и й , А п о ф ео з частиц, или диалоги с х а о со м , „Зн амя” 1992, № . 8, с. 217.
Актуализация семиотических конфликтов 65 гцает о своем целомудрии, о расш и рен и и сферы интим ного, и сти хи Песни Песен появляю тся в сцене пьяной л ю б в и ”7. И т а к, речь идет об определенной н е а в т о р и т а р н о й пар ади гм е, к о т о р о й свойственно и гровое о тнош ение к я зы ковом у знаку, и н ти м н о -ли ч н о стн о е восприятие р е л и ги озн ого , осознание п а р а д о к сальности с а к р ал ь н о г о . В этом русле р ас кр ы в ае тс я иное о т н о ш е ние с а к р а л ь н о г о и художественного, к о т о р о е заключается в п р и з нании н ево зм о ж н о сти мимесиса в л и тер атур е, или же, г о воря с л о вами С ерена К ь ер к его р а , в невозм ож н ости н епосредственной к о м м уникаци и в о бласти эстетики, этики и религии. Л и те ра ту ра , по определению , не может быть О ткровен ием , а Художник лиш ен прям ой в озм о ж н о с ти быть п роп овед н и ком идеи: оставаясь п и са телем, он не может быть „этически и с к р е н н и м ” . В этом з а к л ю ч а ется гл авн ая устан овка идущей о т Д о с т о ев с к о г о и К ь ерк егор а до п остм о д ерн и зм а и осмы сленной Б ахтины м т р а д и ц и и писательских масок, п о л и ф о н и и , о тк аза от „ а в т о р и т а р н о г о с л о в а ” , псевдоним- пости а в т о р а, п а ро д и и и н епрямого вы сказы ван и я. И м енно этот тип худож ественного сознания стал м нш ены о кри ти ки „новых х р и с т и а н ” - к р и т и к о в н равствен н ого те р р о р и зм а , требующих от л и т е р а т у р ы п рям о го воплощения р е л и г и о зн о й и н р авствен н о й идеи, апеллирую щ их к „ответствен н ом у” искусству, к его п р и з в а нию осущ ествлять „истину, красоту и д о б р о ” , а в итоге о т р и ц а ю щих р о л ь худож ественной индивидуальности. Причем н овая п роза, ко торую во о р уж ен н ы е Евангелием а в т о ры п о д в е р га ю т р азр у ш и те л ьн о й кри ти ке, вовсе не п редставляет со бой, как им кажется, „нигилистическую игру в пустоту” , а скорее новые м етафизические устремления и новый модус отн ош ен и й р е л и ги о зн о с ти и искусства, зароды ш и к о т о р о г о пока несмело п о я в ляю тся в русской литературе. Проект, которы й реализуют эги беспредельно православные к р и тики и л и те р а тур ов ед ы , - это во зв р а т к установкам а в т о р и т а р н о й средневековой словесности. В их м о р ал ь н о -р е л и г и о з н о й и н т е р п р е тац и и русской культуры не тол ьк о постм од ер н и зм , но и русский м одернизм и ав а н г а р д , серебряный век русской поэзии и з о л о т о й ф илософ ии рубеж а веков подвергается ж естоком у о с тр а к и зм у 8. И т а к, Ш естов и Розан ов обвиняю тся в „нигилизме и а м о р а л и з м е”9, а уничтож ение постм одернистов к а к „бесов, к о тор ы х к о р ч и т 7 Там же, с. 215. 8 П р и м ер о м т о м у - статья З о л о т у с ск о г о Н аш и нигилист ы, „Л итер ат ур на я г а з е т а ” 17 .06.1992; статьи Р о д н я н ск о й в „ Л и т ер а т у р н о й у ч еб е ” 1992, июнь, „Нов ый а т е и з м ” и м н огих д р у г и х л и те р а т о р о в , б о р ю щ и х с я за новы й пр ав осл авны й к о н с е р ватизм. 9 О п ол ем и ке м о р а л и с то в с Роз ано вы м и Ш ес тов ы м пи шет п о д р о б н е е Е. И в а ницкая в ж ур н ал е „О ктяб рь” 1992, нюнь.
6 6 А. Ф p и ш м а н о т кр еста i i л а д а н а ” , и вовсе н апо м и н ает средневековье. „ П р а в о с л авны й и д е а л ” , „художественные образц ы п равославн ой с о б о р н о с ти ” стан о вятся к р и т ер и я м и русской литературы , из к о т о р о й и з вергается „атеистическая б е с о в щ и н а ” . Т а к и м о б р а зо м , Н а б о к о в оказывается вне русской л и те р а ту р ы в н о в о м и р с к о н статье Е суалова: „Приходится п ризнать, что о б о л ь с ти тел ьн ая проза Н а б о к о в а , увы, вполне в русле общ его процесса д е х р и ст и а н и зац и и к у л ьту р ы (...), если п оним ать эмигрантскую л и т е ра тур у первой в о л н ы как л и тер ату ру христианскую, то тв о р ч е с т во Н а б о к о в а не п р о с то вне этой литературы , оно как бы н а п р а в лено п р о ти в этой м аг и с т р ал ь н о й духовной тради ц и и и, с л ед о в а те л ьн о , п р о ти в х р и с тоц ен три ч еского вектора русской л и те ра ту ры как т а к о в о й ” 10. Вопрос, волнующий новомирских критиков, - это вопрос о в о з м о ж но сти х р и с т и а н с к о й 11 ли тер ату ры , христианского искусства в „общем процессе д е х р и ст и а н и зац и и ку л ьт у р ы ” . О д н ако суть н о вой х р и сти ан ско й л и т е р а т у р ы , если таковая вообщ е возм ож на, не мож ет ведь закл ю ч аться в п р о п а г а н д е христианства, этики и г у м а низм а, а скорее во внутренней свободе л и тературы . В оп ределен н ом смысле п р о за Н а б о ков а и русского п о с тм о д е р низм а ближе к идеалу хри сти ан ской л и тературы , чем Домострой и Четьи-Минеи. П а р а д о к с а л ь н о с т ь , ирония, травестия, инверсия, п а р о д и я и абсурд о тн ю д ь не п р о ти в о с то я т метафизическим п о и с кам и устрем лениям , а ико н о б о р ч ество - в ш ироком смысле э т о го слова - д а л е к о не всегда „бесовщ и н а” и атеизм. „П ом оги мне Б ог б о р о тьс я со с м ы с л а м и ” , - писал Хармс в 30-х годах. Об этом и свидетельствует явление русского ли тер атур н ого п о с тм о д ер н и з ма, или, если угодно, „другой л и т е р а т у р ы ” - прозы Ш а р о в а , П е л е вина, Х а р и т о н о в а , Евгения П о п ов а, Н а р б п ков о и , Кураева, Бунды, К о р о л е в а , Н и н ы С ад у р , К ур и ц ы н а и многих других. За и к о н о б о р чеством, ю род ство м и „ н и г и л и зм о м ” этой прозы часто кроется п о п ы тка не столько низверж ен и я, сколько переосмысления русской л и т е р а т у р н о й и р е л и г и о зн о й тр ад и ц и и в ко н ф р о н та ц и и и д и а л о ге с н ово й ку л ьтур н о й ситуацией, „вписания” ее в новую эпоху. А втори тарн ость и монологнчность русской консервативной к р и тики проявляется как в отсутствии иронии, и м перативном м о р а лизме, п овы ш ен н о й н асто р о ж е н н о с ти и готовности о бли чать „ к о щ у н с тв о ” , „осквернение с в я т ы н ь ” , „снижение о б р а з а ” , так и в н е п о н и м ан и и то го , что санкции н орм ати вн ой этики и конфессно-10 И. Е с у а л о в, П раздники . Р адост и . Скорби. Л и т ер а т ур а р у с с к о го з а р у б е ж ья как заверш ение т радиции, „Н овы й м и р” 1992, № . 10, с. 241-242. 11 В р я д ли с тои т в водить с у г у б о тео лог ическое понятие х р и ст о ц ен тр и зм , так часто у п о т р е б л я е м о е по о т н о ш е н и ю к а п остол ам , в кон тек ст светской русской с л о в е сн о ст и н о в о г о времени .
Актуализация семиотических конфликтов 6 7 пал ьио й религии неприемлемы по о тнош ению к своб од н ой л и т е р а туре и искусству. В языке этой кри ти ки явно присутствует с т и л и с ти к а власти и авто р и тета, а ее концепция русской л и те р а ту р ы б у дущ его как „иконы п р а в о с л а в и я ” - кон ц еп ц и я л и те ра туры , с о в е р шенно за к р ы т о й для ди ало га; как с собственной кул ьтур н ой т р а дицией, гак и с иными культурами. Аналогия с авторитарной куль турой средневековья наблюдается не только в моиологизме и в „со п р отив л ен ии и н те р п р е та ц и и ” , но такж е в д е м о н и за ц и и л и т е р а т у р ной словесности, ко т о р о й приписываю тся ан ти хри сти ан ски е, д е м о нические, л ибо, н а о б о р о т , п р аво сл авн ы е качества. О д н ако к о щ у н ство - именно в стирании различия между л и те р а ту р н о й и р е л и ги о зн ой или э кзи стен ц и он ал ьн о -и р авствен н ой д е й ст в и т ел ьн о с тью. П ож алуй, отсю да берется х арактерн ая тенденция к фетиши зации формы, к иепримерим ости с л и т е р а ту р н о й и грой, и н т е л л е к ту ал ьны м поиском и экспериментом. Об этом п р о н и ц а те л ьн о п и сал Ю рин Л о тм ан , предлагая динамическую, отк р ы ту ю кон ц еп ц и ю искусства: „Гениальным свойством искусства вообщ е является м ы сленны й эксперимент, п озволяю щ ий п ровери ть н еп ри касаем о сть тех или иных структур мира. Этим определяется и отнош ение и с кусства к д ей ствительности. Оно п роверяет следствие эксп ери м ен тов по расш и рен и ю свободы или ее о г р а н и ч е н и ю ” 12. В своих сооб раж ен и ях о поэтике п остм од ер н и зм а Алексей Ма- ш е в с к и й 13 ностальгически под во д и т итоги: „Дело в том, что п о пы тка вы скользн уть из традиции, желание иметь дело с ка ки м -т о н ебы валы м , новым языком (...), вымученное изо б р е та те л ьс тв о п р и емов и теор и й , о тк аз от прям ого вы сказы ван и я (...) - все по б о л ь шему счету о т непонимания, от неверия в во зм о ж н о с ть о д уш евл е ния м ертвого словесного праха, вязкой лексической глины , (...) гл ины , делаю щ ейся в руках тв ор ц а А дам ом - по образу и п о д о б и ю ” . Ведь именно с христианской точки зрения представляется г л у б око сом нительны м соп оставлять тв о р ц а -п и с а те л я и Т в о р ц а -С о - знд агел я, п р и п и сы вать искусству сп о собность т в о р и т ь по о б р а зу и подобию . Не более ли христианским является о тк аз о т а в т о р и т е та, к о т о р ы й х ар актер ен для п о стм одернистов, и не обречено ли искусство на и зо б р етател ьство и поиски „нового, н еб ы вал о го я з ы к а ”? И м енно постм од ерн истам удается избежать ф аталь н ого с т и р а ния р а зн и ц ы между писателем и ап остолом , л и б о п ро р о ко м , е в а н гелием и л и те р а ту р о й , этическим им п ерати вом и ром ан о м . 12 Ю. М. Л о т м а н , К ул ьт ур а и взры в, М осква 1992, с. 235. 13 Λ . М а ш е в с к и й, В сит уации со р о к о н о зк к и , „Новым м и р” 1992, № . 7, с. 232.
6 8 А. Ф p i i ш м a ii В этом ракурсе интересен феномен „Нашего современника” , в к о т о р о м новы й тр а д и ц и о н а л и зм приним ает несравнимо более в у л ь г а р н ы е , почти к а р и к а ту р н ы е формы. О ткровенная н е п ри м и р и м ость и н етер п и м ость к иному складу мышления создает своеоб р азн у ю стили сти ку, к о тор у ю н апрасно искать в других ли терату р н ы х ж у р налах. Не случайно „Наш с о вр ем ен н и к” начал у п отреблять терм и н „преступны й те к с т ” , явно апеллируя отнюдь не к л и те р а ту р н ы м средствам полемики. На какие, впрочем, меры воздействия н а м е к а е т журнал, видно по л и тер ату рн ой критике последних н ом ер ов ж у р н а л а за 1993 год, где поэтическое произведение оценивается к а к „хамство отечественного о б р азо ван н а, помноженное на безна казанность” 14. Не случайно такж е журнал с таким пиететом о б р а щ ается к Домострою и к Четьям Минеям. „Хотите постичь П у ш ки н а и Д о с т о ев с к о г о , С о л о вьева и Бердяева - прон и кн и тесь духом п р а в о с л а в и я ” , - п р и зы вает философ Арсении Гулыга в статье Фор мула русской культуры, так излагая эту „формулу” : „сам одерж авие вы т е к а е т из п равослави я: ц арь-п ом азан н и к божий. Он носитель не т о л ь к о высшей власти, но и высшей благодати. У видеть его - к а т а р с и с ” 15. Таки м о б р азо м , стилистика „Нашего со вр е м ен н и к а ” н е о с о зн а н н о п ревращ ается в нечто проти воп олож н ое намерениям а в т о р о в - в гротеск, пародию и почти постм одернистское сам о оп р е- верженне. О д н а к о не будем множить примеров нового двуязычия русских л и т е р а т у р н ы х споров конца XX века. Завершая, я бы хотел о п ять о б р а т и т ь с я к последней р аб о те Юрия Л отм ап а Культура и взрыв, кот о р ая во многом объясняет нетерпимость, односторонность и мо- н о л о ги зм русского ку л ьту р н о го п роти воб о рства. Косвенным о б р а зом Культура и взрыв освещает также явление н еп р и м и ри м ого сто л к н о в ен и я двух языков современной русской культуры: с о в р е м енно го „ и ко н о б о рческо го ю р о д с тв а ” и п р а в о в е р н о -а в т о р и т а р н о г о т р а д и ц и о н а л и з м а . С о гл асн о Л отману, искусство и н р а в с т в е н н о сть - п р о ти в о п о л о ж н ы е , но неразделимые начала, к о т оры е вс е г да осу щ ествл яю т себя в ди ало ге и конфликте. Непосредственное и н е о тр е ф л е к с и р о в ан н о е отождествление этих начал о б о зн а ч а е т п о л н о е уничтож ение антитезы . П онимаемая таким о бразом п обеда и с к а ж а е т и нр авствен н о сть и искусство. П ол н ая победа „ п редстав л я е т со б о й п ро гр а м м у сам о у б и й ств а” 16. О днако ко н ф л и к т м ож ет б ы т ь тв ор чески м , а не разруш ительным лиш ь то гд а, когд а обе с т о 14 A. T р н н к о, Н елит ерат урны е размыш ления, „Наш со в р е м ен н и к ” 1993, № 6, с. 17. 15 А . Г у л ы г а, Ф ормула р у сс к о й культ уры , „Наш сов р е м ен н и к ” 1992, № . 4, с. 146. 16 Ю. М. J1 о т м а н, ук. соч., с. 234.
А ктуализац ия сем йот ических конфл иктов 6 9 р о н ы о с о зн а ю т незаверш енность н несовершенность своей п о зи ц и и и п р е д п о л а г а ю т возм ож ность, н даже необходимость, иной и н т е р п р етац и и . Н еп р и яти е ди ало га, отр и ц ан и е прав на сущ ествования иного склада мыш ления п р евращ аю т ко н ф л и к т в коллизию и у н и ч тож ение п р о т и в о п о л о ж н о г о начала. Л о тм ан утверждает, что т а к о й исход свойствен би н арн ы м системам, в которы х столкновение п р о ти в о п о л о ж н ы х начал обычно п рои сходи т взрывно. Таким о б р а зо м , би н а р н ы е культуры , согласно Л отм ану, неизбежно обречены на к а та с тр о ф и ч е с к о е решение ко н ф ли ктов. Не является ли б и н а р н о ст ь „ н равств ен н о го т е р р о р и з м а ” и „п о стм одерни зм а” и л л ю страц и ей л о т м а п о в с к о и кон ц еп ц и и и одним из х арактерны х прим еров с о в р е менных русских идеологических, общественных и культурных к о л лизии? С точ ки зрения Л о тм ан а, л и тер атур а, в отличие от э кзи с те н ции, об щ ествен н ой жизни, этики и религии, существует в сфере с воб о д ы . С пециф ичн ость задачи искусства заключается в увели че нии именно свободы, а не истины, д о б р а и справедливости. П о э т о му в л ите р а ту р е „все д о зв о л е н о ” , даже нарушение закон ов. З а к о нов семьи, зд р а во го смысла, общества, традиции, науки, рел и ги и , времени и п р остр ан ств а. Л и терату р а „имеет п р а в о ” на б о г о б о р чество и и ко н о б о рч ество , лучшим примером ко т о р о го , впрочем, остается пр и зн а н н а я христианством ветхозаветная Кинга И о в а . Если п он и м ать л и тературу по Л о тм ан у, то есть как фокус и н тел л е кту а л ьн ы х исканий, как средство исследования и п о зн а н и я человека, то предлагаем ая христианскими критиками новая р и т у ал ьн о с ть - п о п ы тка „ за ж ать” новую действительность в о б р я д о в ы х ф о рм а х вместо осмысления ее, может оказаться губительной не т о л ь к о для искусства. В переломном моменте русской к у л ьтур ы появляется очевидная необходим ость неконвенциональны х, а л ь т е р нати в н ы х исканий и решении. Поэтому сегодня д огм ати ческое м ы шление станови тся особенно ф атальн ы м , а бахтинская ко н ц е п ц и я по л и ф о н и ч е с ко го творческого д и а л о га как никогда а кту ал ьн ой . Не о б р а ти тс я ли современное двуязычие взры вооп асн ой б и н а р - носты о, ка к средневековое обернулось смутой и расколом? Не о т вечая на этот вопрос, я процити рую Л о тм ан а : „Когда п редм етом искусства делается п а р т р и а р х а л ы ю е общество или к а к а я -л и б о иная ф ор м а идеали зац и я неизменности, то, вопреки р а с п р о с т р а ненным представлениям , стимулом к созданию тако го искусства является не неп одви ж н о-стаби льн ое общ ество, а общ ество, п е р е живаю щ ее катастроф и чески е проц ессы ” 17. 17 Та м же, с. 235.
