A C T A U I I V E R 3 I T A T I S L O D Z I E H S I S POLIA LITTERARIA 2 2 , 1988 Анджей Л а за р я , Сергей Носов КНИГА НИКОЛАЯ ГОГОЛЯ "ВЫБРАННЫЕ МЕСТА ИЗ ПЕРЕПИСКИ С ДРУЗЬЯМИ" И ЕЕ ОЦЕНКА АПОЛЛОНОМ ГРИГОРЬЕВЫМ* В декабре 1919 г . , в заключение овоей невольной статей ки "О описке руооких а в т о р о в ", Александр Блок n io a iit "надо переоце-нить многое, прежде вс его -« П е р е п и с к у с друзьями Гоголяч>, вырвав из яее временное я свято сохранив вечное} надо выбрать до ге -ниальной мощную я оотрую мысль из той бесформенной еловеояой к а - ■ я, в которой захлебывался пьяный я зарапортовавшийся Григорьев, благодаря чему все семь пядей, которые былн в его л б у , заслони-лись одной пядью более та ла н тл и во го , но бесконечно меяее глубоко-го я образованного , чем о я , Б елин ско го "1. Полтора года рчяыяе Блок требовал издать письма Григорьева Гоголю по поводу "Выбра*- ных мест из переписки о друзьями" и призывал: "Откройте Гоголя, нового Гоголя, яе урезанного Белянским, прочтите его книгу бее «западнических*^'жор, я вы многое поймете по-иовоцу. Откройте, на-конец, вместе е Гоголем его благоговейного ясто л ко вател я Аполлона Г ри го рьева, я убедитесь яаконед, что пора п ер естать прозевывать ео вер векяо своеобычный, открывающий новые дали русский отрой ду-ши. Ои опутан и темей ин огда; ио з а »той тьмой и путаницей, если удосужитесь в них вгл я д е ть с я , вам откроются новые способы омо- тр еть на человечеокую жизнь" . На рубеже 1850-х гг. XIX в. мыслящее руоокое общеотво, нахо-дясь в тяжелейших условиях николаевского ги е т а в еоотояиин поли-тически задавленном н разобщенном, тем яе меяее интеллектуально переходило виамеиательянй "Рубикон" - от художеотвенной я фило-софской подражательности к вполне самостоятельной ли тератур е и общественной мысли. Это да ле ко яе о бязательн о вело к явлениям 1 А. Б л о к , Собрание сочинений, » . 6, Москва-Леиииград 1962, е . 139-140. 2 Там же, * . 28.
s ооциальяо-нолитичбоком смысле прогреооивным. Наоборот, нацио-нальная литература (Федор Достоевский, Лев Толотой) в националь-ная 5 илософия (Алексей Хомяков, Николай Страхов) могла выступать, а часто выступали, о консервативными идеями я программами. Но в одном этим явлениям нельзя отказать - в оригинальности, в на-циональной самобытности. И с этой точки зрения они представляют значительный историко-культурный интерес. Бесспорно,во гл аве национальной художественной школы в России стоял Гоголь, также беоопорно, что руоскую религиозно-национа-листическую мысль в ее оригинальном и новом выражении олицетво-рила собой книга Гоголя "Выбранные места из переписки о друзья-ми". Эта книга не несла о собой интеллектуальный " св е т" - полити-чески н религиозно она воскрешала тьму допетровской старины, но в освещении новом, для XIX с т. необычном. В целом в истории ру с е- кой литературы ее появление в печати - лияь эп изо д, но эпизод принципиально значимый. Также весьма нестандартна для русской критики я русской мысли той поры реакция на эту противоречивейшую книгу Гоголя известного русского критика, Григорьева, стоящего, наряду с Достоевским, у истоков "почвеннической" идеологии в России. .4 Э тот, с нашей точки зрен ия, интереснейший эпизод в истории русской национальной литературы и мысли - появление книги Гоголя и критического отзыва на нее Григорьева, а тахже завязавш аяся в р е зу л ьтате переписка между Григорьевым и Гоголем, являются пред-метом данной стать и . В известном, носящем иоповедальный ха ра кте р , письмо по поводу "Мертвых душ" Гоголь с нескрываемой болью, как будто уверяя боль-ше всех себя сам ого,п исал: "Не думай, однако же, после этой испо-ве ди , чтобы я сам был такой же урод, каковы мои гер ои. Нет, я не похож на них. Я люблю добро, я ищу его и сгораю нм) но я не люблю моих мерзостей н не держу их руку, как мои гер ои ; я не люблю тех низостей моих, которые отдаляют меня от добра" . Как бы отвечая ♦ на эти сл о ва, Григорьев утверждал« "Художество требует от челове-ка всей его личности, без оглядок, без задних мыолей"4 . Действн-3 Н. В. Г о г о л ь , Иллюстрированное издание оочинений, т .4 , С. - Петербург 1902, о . 83. д А. Г р и г о р ь е в , Собрание оочинений, вып. 9 , Москва 1916, с . 43.
то л ько , изображен*« порока требует "вживания" в этот порок, и ху-дожественное явобракеиие а ла возможно только "изнутри "»творчество я добродетель в определенном смысле несовместимы. Именно »тот замкнутый круг "роковых" проблем твор чес тва терзал Г от аля н как п и са те л я, и как человека я привел в конце концов к трагической р азял ак е его жизни. И именно Гри горьев, близкий Гоголю в самой напряженности, подчас болезненной лихорадочности идейных исканий, сумел почувствовать внутреннюю закономерность развития го гол ев-ского мировосприятия, уловить сам "пульс" мыоли и переживаний пи- о а те л я . На это указывал уже Блок. "В Переписке - писал он - две неравных части! одна - малая, минорная! самодержавие, болезнь; другая — громадная! п равда, чел о ве к, во с то р г, Вэсскя. Белинский заметил только болезнь) Белинского уолынали и ему поверили вс е. Но ореди этих воех не было одного: молодой Аполлон Григорьев сра-зу понял, хакяе страшные духовные интересы составляют содержание •то й книги" Гогодя, несмотря на вс е горячие споры вокруг е го творчеотва пря жизни пи сателя, н ельзя отнести к тем художникам, у которых (к а к это случилось, например, с Достоевским) находилось не слиш-ком много сочувствующих и понимавших "слиш-комментаторов" на поприще современной нм литературной критики, тех кто был способен по до-стоинству оценить историческое значение его произведений. Замеча-тельно ярко определял объективную социальную значимость произве-дений Гоголя Виссарион Белинский) эпические и лирические черты его тв о р че с тв а , как противопоставленные сатире и гр о те с ку , спра-ведливо оттенил Константин Аксаков. Однако, только Григорьев по-с тарал по-ся ответить на вопропо-с* что же хотел выразить в по-своих творе-ниях сам Гоголь, к чему он отремялся и чего и скал. В гр и гор ьев-скую концепцию твор че ства Гоголя атот оубъективяо-личяоотный вл е - мент вошел неотъемлемой я едва ли не важнейшей частью. И в то время как Белинский н даже "московские друзья" Гоголя славяно-фильской ориентации (Сергей я Константин Аксаковы, Степан Шевы- р е в , Михаил Погодин) в целом проводили водораз:._:л между худо-жественными произведениями Гоголя ■ его взглядами как мыслителя 5 Б л о к , Собрание с о ч и н е н и й ..., с . 27) см. такж е: A. L а - м г 1 , i . B ło k о A. G r i g o r j e wie (j&arys p ro b le m u ), "Z esz y -t y Naukowe UŁ" 1977, S . I , z .1 6 , o . 4 7 -5 1 .
i публициста6 , Григорьев попытался установить я объяснять вэаимо- с в я зь между идейными и чисто художественным* устремлениями пмол- т е л я , прячем, поклоняяеь Гоголю, ценил первые я* меяее вторых. Эта особенность, можно с ка за ть , идвологичность григорьевского понимания и оценки творчества Гоголя до еях пор а литератур* была замечена тиль Блоком. Почему же именно Григорьев столь тесно свя-зей твор чество Гоголя о его личностью? Вспомним, ка к определяя взаимоотноиение личности художника и его творчества Белинский. "Когда поэт тво рнт, то хочет выразить, в поэтическом символе, к а - кую-нибудь идею, следовательно, имеет цель и действует о созна-нием", - писал критик в ста ть е "О русской повести я повестях Го-го ля" (1 8 3 5 ), подчеркивая, однако! "Но ни выбор идеи, ни ее раз-витие не зависит от его воли, управляемой умом, следо вател ьн о , его действие бесцельно и бессозн ательно". Окончательный же вывод Бе-линского звучал еще более определенно! "творчество овободно я не-зависимо от лица творящ его, которое здесь явл я ется столько же 7 страдательным, сколько и действующим" . Е стественно, что при т а -ком подходе к оценке художественного тво рчества вообще собствен-ные убеждения и устремления Гоголя, не всегда гармонировавшие с объективным смыалом его произведений, так с к а за т ь , лишались права слова при их создании. Показательно и т о , что для иллюстра-ции своих выводов Белинский прямо соылалоя на творчество Гоголя, утверждая! "Очень нетрудно ко воему этоцу приложить сочинения г . Го голя, как факты к теории"8 . Иначе оценивал природу художественного тво рчества Григорьев. Так, в одном из своих важнейших литературно-критических произве-дений - с т ать е "Русская изящная литература в 1852 году" - Грн-13 этом отношении очень показателен отзыв Степана Шевырева на появление в печати "Мертвых душ", в котором предпринята доста-точно интересная сама по себе попытка дать общую характеристику Гоголя-п исателя. "Как будто два существа виднеются нам из его ромайа", - писал Шевырев, утверж дая, что в Мертвых душах явно различаются и даже сталкиваются Гоголь-художник я Гоголь-чело-в е к , перГоголь-чело-вому из них принадлежит омех, второму - гр у с т ь. "Таким образом, в Гоголе видим мы существо двойное или раадвоившееся. Поэзяя его не ц ел ьн а я, не единичная, а двойная, распадш аяоя", - заключал критик. ("Москвитянин" 1842, « 8 , о . 3 4 8 ). 7 В. Г. Б е л и н с к и й , Полно* собрание сочинений, т . 1, Москва 1953, с . 288. 8 Там же.
горьев писал! "T o t тольжо нстинный художник в ваяв время, к т о , у с т а н о в и в » возможное равновесие идеала н действительности в душе, относится к действительности во имя вечных и разумных требований идеала, ищет комическим путем разреяен ня благородных, возвышенных за д ач - х о тя, о другой оторэяы ,вглядывается пристально в действи-тел ьн о сть "9. В такой оценке явное предпочтение о тда ется созна-тельному тво р че ств у , тво рчеству во имя осознанного идеала. "Б ез миросозерцания, прочного, совершенно сложившегося [ . . . ] не бывало и не будет истинных художников", - утверждает Григорьев несколько д а л е е , как бы подводя итог своим размышлениям о сущности твор чес-кого процеоса10. Сама динамика м у с л и, равно как в все литератур-но-критическое кредо Григорьева подводили его к сочувственному восприятию идейных исканий Гоголя. Восторженное, страстное поклонение Григорьева Гоголю до стига-ет апогея на рубеже 5 0 -х годо в. Одно из овоих пиоем Гоголю 1848 г. он оканчивает, например, типическими для своего отношения к пи-сателю патетическими словами! "Не за б у д ь те , великий художник, что я только ваш ученик и ревностный поклонник*1Ł. Вместе с тем Григорьев был я ярким литературным критиком, по -своем у , веоьма оригинально я подчас необычайно метко определявшим целый ряд отли-чительных черт тал анта Гоголя и его произведений! соединение тра-гического о комическим, фантастики о реальным, горькой сатиры с романтичеокой мечтательностью. И эти характеристики Григорьева, по сущ еству, до сих пор не прокомментированы, не оценены в л и те -р ату -ре. Как человек романтических я во многом стихийных идейных с тр е -млений, склонный к отчаянию я безудержный в своих увлечениях, Григорьев стремился найти в иску сстве то непреходящее, вечное, что могло бы служить "якорем" я идеалом в жизненном водовороте. Впрочем, в литературе он не любил простых, однозначных решений. Можно о х а э а ть , что стремление к постижению идеала и идеального на б а зе "низкой" действительности составило основы проблематики всей его литературно-критической деятельности. И здесь глубокая дух ов-9 А. Г р и г о р ь е в , Литературная критика, Москва 1967, с . 56. 1 0 Там же, с . 60. 1 1 А. Г р и г о р ь е в , Материалы для биографии, Петроград 1917, о . 119.
мооть Г оголя, умевшего извлекать лиризм на пояяооти, скорбь на омеха, веру яз моря ничтожной будяичноотя, к аза л ас ь критику во яс- т я я е откровением, постижением "самой сути" человека я мира. "Ни-к т о , на"Ни-конец, так не полон сознания о прекрасном физически я нравственно человеке как этот писатель , призванный очертить в о - ■дость пошлого ч ело века, - я по тому самому ня один писатель не обдает души вашей такой тяжелой грустью , как Г оголь, когда он, как беспощадный анатом , по частям разнимает чело в ек а", - писал Григорьев в ст а т ь е "Русская литература а 1851 го д у ", страотно до-казы в ая, что "пафос Гоголя - не ювеналовский пафоо, не пафос отчаяния, производимого противоречиями действительности [ . . . ] Везде у Гоголя выручает юмор, я этот юмор полон любви к жизни я 1 2 стремления к идеалу" . Григорьев не мог, однако, не признать не-которой болезненности в гиперболах я фантастике Гоголя, горечи я боли в его смехе. "Эта натура в высшей степени от р ас тн ая, на ко-торую все противоречия идеалу действуют болезненно, - заключал Григорьев свои мысли о оутцности гоголевского т в о р ч ест в а13. Григорьев стремился видеть в произведениях Гоголя "н е просто д ейст в ит ел ьн ост ь ", а д ей ст вит ел ьно ст ь, "прошедшую через горнкло сознания". "И в этом свойстве один только Шекопир однороден с Го-голем , - заявлял Г ригорьев, утверждая, что "в этом смысле Шекопир столько же мало натурален, как Гоголь "14. Для Григорьева Гоголь воегд а о ст ав а л с я, прежде в с е г о , о т р а ст - ным искателем идеала, жизненной веры, а не основателем "натураль-ной школы", которую Григорьев воспринимал в критическом с в е т е , в я- дя в ней "см есь грязи о сентиментальностью, идеализма самого ре-б яческого о намеренным углублением в анализ о а ш х ничтожных и бес-смысленных подробностей повседневной действительности, яапряжеяяя о б есси л ь е м "* '. Не менее страстный н бескомпромиссный в ндейдах исканиях, Григорьев ощудал даже в оудьбе Гоголя ч т о -то близкое я общее своим отчаянным метаниям в мысли я жизни. К ак-то с т и х и й н о , бурно и почтя безотчетно увлекоя молодой Григорьев я "Выбранными местами из переписки о друзьями" (в год появления книги критику 12 Г р и г о р ь е в , Собрание с о ч и н е н и й ..., с . 18-19. 1 3 Там я е , с. 20. 14 Г р и г о р ь е в , Литературная к р и т и к а ..., о . 4 5-4 6. 1 5 Там же, с . 53.
было 23 Я9Г ), о существом многих положений которой он , как чело-век настроенный то гд а веоьма оппозиционно (незад о лго до появления "Переписка" Григорьев сближается о петраш евцами), определенно не мог оогл асит ьоя. Книга Гоголя привлекла Г ригорьева, к ак это ни парадоксально, именно своей странностью необычностью, каким-то страстным, вырывающимоя яз глубян души, хотя я неосознанным, нравственным бунтом — т ем , что не признавала ни норм светских приличий, ни рамок "позволенного свыяв" в овоих откровениях, поу-чениях, скорбя. Она возбудила бурю чувств в молодом искателе ид еал а, разочаровавшемоя в то время в своем очередном горячем увлечении - фурьеризме, и не удовлетворенном ни западничеством , ни "ортодоксальным" славянофильством. И, если Белинский в овоем знаменитом письме Гоголю вьшео суровый приговор писателю о пози-ций овоего уже достаточно сформировавшего, политически заострен-ного мировоззрения, центром которого можно наз ва ть стремление к социально объективированному с позиций "общественной пользы" взгл яд у на мир, общ ество, ч ело в ек а, то Григорьев пытался понять книгу Гоголя как бы изнутри, о позиций чиото психологических, ду-ховных, доверяя одной лишь "нравственной правде" гоголевских исканий. Григорьев публикует в 1847 г . в "Московском городоком листке" обширную отатью "Гоголь ж его пооледняя книга" 1 6 и вскоре направ-л яет писателю три сумбурных, но глубоко искренних и чрезвычайно интересных письма. Для понимания воего колоссального влияния ГЪ- го ля на Григорьева, равно как и природы, истоков этого влияния э т а с т ат ь я я письма очень важны. Своей с т а т ь е й Григорьев д оказал предельную независимость соб-ств енного мировоззрения.Ведь принимаясь защищать Г оголя, выступил о* против всех тогдашних литературных ав т о р ит ет о в . "Крепко запало мне в душу - писал Григорьев Михаилу Погодину - слово Гоголя» «оо оловом надобно обходиться честно»} кн ига его оов етила для меня вою б езд ну, в которой я о т о ял , - бездну шаткого б езв е р и я , само-довольных т е о р и й ,р а з в р а т а , лжи я недобросовестности! позорно ст а-ло мне зваи яе ооф иста, стыдно взгл ян ут ь на вое овое прошедшее" . Защищая Гоголя, Григорьев борется в а право лнчноотя ка ооб ст вен-1 6 "Московский городской листок" 1847, Я 5 6 , 6 3-6 4, 1 7 Г р и г о р ь е в , Материалы д л я . . . , о. 106.
во* мировоззрение, независимое от потребностей общественных и по-литических групзировок.Одновременно признает о н , что книга ГЪголя " е с т ь болезненный момент в его духовном раэаитиж, н самую ету бо-лезненность должны мы вриялть точкою исхода для суда над самою книгою". Эта болезненность, во мнению Григорьева, "не ес ть чшото л ичная, го го л е вс ка я , - она обща всем сынам эвохя более или менее". Русская интеллигенция в своих войсках идеала прижла к полному отрицанию существующей действител ьн ости , болезнью века стали го р-дость и отрицание, "одна чистая злоба воцарилась вместо ума” , и поэтому всякие попытки найти положительный идеал тоже болезненны. Книга Гоголя являето я для Григорьева именно такой попыткой найти положительный и деал, а моментом предвещаниям ее являюгоя лиричес-кие отступления в "Мертвых душах". Следовательно, Гоголь не изме-нил своему мировоззрению. Разница между последним и предыдущими произведениями писателя заключается только в форме. Суть его твор чес тва поиски идеала звучит во всем его литературном и а -18 .оледстве . К проблематике,затронутой а о т а т ь е , Григорьев вернулся в кон-це 1848 г . в своих висьмах Гоголю. Отличающиеся своей искрен-ностью и буквально благоговейным отношением к иисателю, пиоьма 19 Григорьева носят во мяогом исповедальный х арактер • Он ср азу о т-крывает перед Гоголем свою душу, находившуюся то гда в состоянии смятения и напряженных нравственных исканий. "Тяжело раостава ться с т е м ,за что мы в о е , чада волнующего в е к а , держимся, как за доску сп асени я, с этими хотя и призрачными, но тем не менее блестящими опорами. Вы, вероятно, и сами з н а е т е , как это тяжело) но я думаю, что т о т , кто был скептиком се р ьезн о , не для виду тол ько, не о ста-новится ни перед какой бездною", - писал Григорьев в первом пись-ме датируемом "после 14 октября 1848 го д а " , утверждал: "сомне-в а т ь с я , так оомневатьоя уже во воем, даже в самом оомнении; от э т о го - т о , мне каж ется, в скептицизме лежит зача ток веры: ибо, для т о г о , чтобы усомниться а самом с е б е , яадобно поверить во что-ни-будь выше с е б я ". Эти заключения и одновременно признания, которым № А. Г р и г о р ь е в , Сочинения, т . 1. Критика, V illa n o v a U n i v e r s i t y P r e s s , 1ST70, с . 1 0 -1 5 . I Q См.» С. H. Н о о о в , Письма А. Григорьева как источник по истории славянофильства, "Вспомогательные исторические дисципли-ны" 1981, т . 12, с . 110-139.
в м ш о тк аза ть а определенной психологической п равде, Григорьев заверш ает интересной ссылкой на взгляды Герцена. "Остроумдай, хоти и поверхностней, Искандер, - пишет о н , - сравнивает гд е -т о по - сжедний, безвозвратный н а г м ш а н к я с последним, отчаянным шагом и гр о ка , который самого оебя ставят на к ар ту . Пожалуй это т а к ; да только шаг, считаемый И-ром за пооледний, далеко не последний. Современное ж а л е й к е яе само с еб я , но только свое прошедшее при— иооит в жертву j иначе оно было бы христианским ш*шлением... " Да-ле е Григорьев приэн аетоя: "не скрою от ва с и т о го , что несмотря на вое негодование, навеянное на меня слухами о вашей кн и ге , меня лично неотразимо влекло к ней именно т о , что она почти всех при-вела в я р о с т ь , всех - даке людей согласны х, по-видимоцу, с вамя^ в ооновах ш шяения". "Истина вс егд а гонима и вс е гд а на стороне гонимого". - з а я в л я е т , подводя итоги своим рассуждениям и равно
„
2 0 жизненным переживаниям, Григорьев . Заметим, что восприятие "Выбранных мест из переписки о дру-зьями" Гоголя как книги "п р о те ста" - взгл яд психологически не беспочвенный, но фактически не отраженный ни в дореволюционной, ни в советской ли тературе о Гоголе. Проповедь смирения, о т к а за от социальных преобразований, политического консерватизма - именно в такой тональности вс е гда писали об этом необычнейшем произведе-ния. И только Григорьев заговорил и наче, с иным пафосом, пафосом бунта против ^ в е т о к о й пошлости, неподчинения трафаретным нормам морали и, может быть, поэтоцу оам Гоголь ото звал ся о рецензии Гри гор ьева, ка зал о сь бы сто ль положительной, необычно прохладно. Т ак, Гоголь писал Шевыреву 25 мая 1847 г .» "С татья Григорьева, довольно молодая, говорит больше в пользу критики, чем моей кни-ги . Он без оомнения, юноша очень благородной души и прекрасных стремлений"2 1 . Однако, несколько произвольно толкуя идеи Гоголя, Григорьев тем не менее подпал под их влияние, о казал оя как бы зачарованным самой тональностью гогодевокой проповеди. Во втором письме Гоголю от 17 ноября 1848 г . он писал: "Дли одних, как для ВулгГарина] н прочих, л итература дойная корова>или р а з в р а т н ы й дом; для дру-гих мечтательное самообольщение или умственная онания. С одной 20 Г р и г о р ь е в , Материалы д л я . . . , о . 112. 21 Н. Г о г о л ь , Сочинения и письма, т . 6. С. - Петербург 1857, с . 401.стороны утрачена вера в по эта, как в пророка, как в провозвестни-ка правды; с другой стороны принято, что если я явится пророк, то он непременно должен лвктьоя со ояовами ненависти я вражды"22. Время, когда были отправлены письма Григорьева Гоголю, было для писателя нравственно тяжелым - разочарование в с е б е , душевное смятение, приступы отчаяния. Григорьев же был то гд а еще очень молод, я неудивительно, что между оумбурным, метавяимоя,порой неумеренно экспрессивным молодым критиком я маститым писателем перепиоки не за в я з а л о с ь . В 1852 г . , когда появилась вторая на программных критических статей Григорьева - ст ать я "Русск ая ли те-ратура а 1852 году" Гоголя уже не было в живых. Казалось бы, есть все основания п о л аг ат ь , что тема "Гоголь я Аполлон Григорьев" в конечном счете сводится к теме "Аполдон Григорьев о Гоголе", хотя бы просто потому, что Гоголь о Григорьеве не пиоал, з а исключением нескольких строк в письмах, фактически ничего. Одна-к о , миросозерцания Григорьева н Гоголя именно взаим одействовали. Конечно, свободолюбимый, не желавший идти на компромиссы, не способный ужиться на какой бы т о ни было "казенной" должности Григорьев не мог принять т ах и е, например, благонамеренные напут-с т в и я , которые в обилия раздавал Гоголь своим знакомым и читате-лям: "На корабле своей должности, службы должен теперь всяк из нас выноситься из омута, глядя на Кормщика Небесного. Кто даже и не в службе, тот должен теперь вступить на олужбу и ухват иться з а овою должность, как утопающий х в ат а ет ся за д оску , без чего не 23 спастись никому" . Но самоуглубленность, психологизм Гоголя, не-приятие им насилия, как средства преобразования общ ества, сам проповеднический характер деятельности писателя с исключительной силой завладели воображением критика. И, когд а он вместе о До-стоевским стал в начале 60-х годов ведущим теоретиком "почвенни-ч ества" - у "почвенни-чен ая, выходившего далеко з а рамки литературы в исто-рию и обнесувенную мысль, - нельзя не вспомнить о Г оголе. Ifeoroe, д аж е#сам идейный максимализм писателя, направление его нравствен-ных исканий, говорит в пользу эт о г о . Немало общего и в чисто ху-дожническом восприятия жизяя у Гоголя я Д ост оевского. Не случайно 22 Г р и г о р ь е в , Материалы для с . 115. Яд Г о г о л ь , Иллюстрированное и з д а н и е .,., о. 3.
Григорьев * одном из овоих писем Гоголю назвал "Двойник" осуще-ствлением в действительности фантастической основы гоголевского 24 "П ортрета" . Если в начале 60-х годов Григорьев несколько охладевает к творчеотву Гоголя, о чем яоно говорит его неоконченная с татья " До ото e-в ск ий и школа сентиментального н атурали зма", то происходит э та переоценка в пользу Д о стоево кого, законного в гл а з а х Гри-го р ьев а наследника "гого левского направления" в ли те ратур е. В то же время вся первая половина 5 0-х годов - время расц вета крити-ческой деятельности Григорьева, время его наибольшей известности и влияния - проходят под знаком поклонения Гоголю, которое не ослабевает даже после вступления в литературу и ошеломляющего успеха Александра Островского - д р у га , во многом единомышленника Григорьева в эти годы. Так, в с татье 1855 го д а "Замечаиия об отношении современной критики к искуоотву" Григорьев вновь эн ер гически защищает Гоголя пиоателя и мыслителя от критики как " сл е -в а " , так и " сп р а в а". Григорьев попрежнему настаивает на единстве тво р чества Гоголя, на органическом слиянии мысли и художнического начала в его произведениях. "Если будут разл ичать Г оголя, автора «Рима», от автор а «Шинели» я « Реви зо ра», не видя внутренней связи между этими произведениями, - е с тес тве н н о , что всяко е добросовес-тное желание '.сеРьяснить значение Гоголя за м о л ка ет", - утверждает 25 * Григорьев . В гоголевском "Риме" видится Григорьеву первое к за-мечательное в художественном отношении провозглашение вечности общечеловеческих идеалов. "Многих поразило т о гд а , - пишет Гри-го р ье в, - приложение Рима к Москве, к России вообще, полной вос-поминаний прошедшего, чистых стремлений, невозмутимой семейной тишины [ . . . ] «Рим», одним словом, служил прологом к «Мертвым ду-шам» в их настоящем, русском значении, а не в том, которое хотели и хотят еще придать им - забывая, один по зл о б е , а другие по ту-поумию - что герой их Чичиков - траги ческая жертва стремлений к комфорту, внешнему бл еску, вообще к тому, что на европейском 2 6 языке зо ве тс я прогрессом" ^ ' Г р и г о р ь е в , Материалы д л я . . . , о. 115. OK А. Г р и г о р ь е в , Полное собрание оочинений, т . 1, Пе-троград 1918, с. 245. 26 Там же, с . 2 42.
Характеризуя в такой тональности "положительную сторону гого-левского идеализма", Григорьев был са мо стоят ел ь ш м я в оценке ху-дожественных приемов писателя. Так, он настойчиво отрицал суще-ствование каких бы то ни было признаков "натурализма" в изображе-нии Гоголем жизни и человек а. "Гоголевские произведения верны не действит ельности, а общему смыслу д ействительности в противоречии ' 27 о идеалом", - утверждает Григорьев , в то время как Белинский о неменьшей страстностью доказы вал, что то "изображение пошлости", которое видят в произведениях Гоголя некоторые критики, "справ е-дливее называть изображением действительности как она е с т ь , во всей ее полноте и истине"2®. Видя в подлинном произведении искуоства прежде всего стремле-ние к идеалу, к конкретному воплощению идеи прекрасного в художе-ственных обр азах, Григорьев был близок к пониманию художественно-го слова как оимвола идей, к оправданию н даже апофеозу фантасти-к и , гиперболы, аллегории в и ску сств е. Он же первый заговорил о гиперболичности как художественном приеме Гоголя - о том , что сейчас стало уже общепризнанным в характеристиках гоголевского тв орчеств а. Подводя итоги, можно с к а з а т ь , что д ля.Г р игорь ев ^ -кр ит ик а, равно как и для Григорьева-мыслителя сами выводы Гоголя о челове-ке и обществе были значительно менее важны, чем путь , по которому писатель пришел к ним. Этот путь - неутомимое, отрастное стремле-ние Гоголя к нравственному соверш енству, к идеалу - воспринимался Григорьевым как символ подданных поисков общечеловеческой правды. П равга, истина как бы оростались о идеалом, идеал превращался в движение,в стремление - в достижение. И, если п исатель , подобно Гоголю, умел остав ат ься в этом стремлении лично честным, отвер-нуться от апологии насилия и холодной, равнодушной "рассудочно-с т и " , Григорьев был "рассудочно-спо"рассудочно-собен про"рассудочно-стить ему временные заблуждения и ошибки, какими бы тягостными они ни к азались современникам. "Истина есть только т о , что со знается немногими, несколькими, одним [ . . . ] истина всегд а гонима и в сегд а на стороне гонимого" - писал Григорьев Гоголю2 . По-видимому, соблюдая этот принцип, сам Г р и г о р ь е в , Литературная к р и т и к а ..., с . 45. 26 Н. Гоголь в русской критике, Москва 1953, с. 268. Г р и г о р ь е в , Материалы д л я . . . , с . 112.
Григорьев, "и скатель истины", до конца своей жизни находился в больней или меньшей степени в оппозиции ко всем тогдашним тече-ниям и направлетече-ниям русокой мысли! к славянофильству я западниче-с тв у , к "официальной народности" и к панславизму, к романтизму, реализму и поэитивизцу» к материализму революционных демократов и к идеализму официального православия. И не удивительно, что Го-го л ь , отбрасывающий вою европейскую мысль и ищущий "новой истины", находит в Григорьеве ревностного поклонника. "Выбранные места из перепиоки о друзьями" и реакция на книгу Григорьева как бы предвосхитили дальнейший иррационализм русской мысли, завершенный философскими системами Владимира Соловьева и Николая Бердяева. Начиная, наряду со славянофильством и вслед за ним националистическую традицию в русской общественной мысли, Го-голь и Григорьев стали одновременно и родоначальниками своеобраз-ной "покачнно-пророческой" тенденции в литературе и публицистике России второй половины И Х в . , в которой отчетливый мессианизм причудливо со четался с острым чутьем национальных н едо статков, а религиозность выглядела болезненно, отражая в большей мере со-мнения и отчаяние, чем веру. Институт русской филологии Лодзннокого университета Институт русской литературы АНСССР (Пушкинский дом) A n d rz e j L a z a r i , S e r g iu s z Nosow
KSIĄŻKA MIKOŁAJA GOGOLA "WYBRANE FRAGMENTY KORESPONDENCJI Z PRZYJACIÓŁKI" I JE J OCENA PRZEZ APOLLONA GRIGORJEWA
A p o llo n G rig o rje w n a l e ż a ł do t y c h n i e l i c z n y c h m y ś l i c i e l i r o - s y j s k i o h , k tó r z y "Wybrane fra g m e n ty k o r e s p o n d e n c ji z p r z y j a c i ó ł -m i” M ik o ła ja G ogola p r z y j ę l i z d u ż ą d o zą w y r o z u -m ia ło ś c i. K ry ty k u z n a ł, ż e Gogol m ia ł p e łn e prawo do w y ra ż e n ia w łe sn eg o ś w ia to p o -g lą d u w fo rm ie ja k ą u z n a ł z a s to s o w n ą, a t a k ż e p o t r a k t o w a ł t e n B H ia to p o g lą u ja k o c a ł o ś ć k o h e r e n tn ą . K s ią ż k a G ogola i r e a k c j a n a n i ą G rig o rje w a z a p o w ia d a ją p ó ź n i e j s z y rozw ój m e s ja n iz u ją o e g o I r r a c j p n a l i z m u r o s y j s k i e g o .
